— А Иисуса?

— Иисус — настоящий человек! — Элеонора снова закричала на Александра. — Он воюет против таких, как ты! Против таких, как твой Пилат!

— Иисус воюет? — удивился Гард.

А сам подумал: «Наверное, она метафорически говорит. Не буквально. Иисус не может воевать. Иисус — с мечом в руках? Этого не может быть. Это невозможно».

Гард поднялся из-за стола.

— Нам пора, — сказал он. — Спасибо тебе и хозяину. Но нам надо идти.

Александр тоже встал.

—  Если я понадоблюсь, ты всегда найдешь меня во дворце Пилата. — Александр наклонился и шепотом сказал Гарду: — А женщину эту бойся! Красивые истерички могут легко погубить любого.

Гард хотел возразить, но не стал: зачем терять время? Кто бы что ни говорил ему про Элеонору — про эту женщину он все понимает сам.

Снова Гард и Элеонора шли по пустыне. Молчали.

На их пути встала каменная возвышенность. Они еще не поднялись на вершину ее, когда услышали отвратительный лязг мечей.

«Давненько я не дрался», — усмехнулся Гард, конечно, про себя.

Внизу шел бой: одни люди убивали других.

— Это зелоты, — сказала Элеонора. — Люди, которые, в отличие от твоего друга, не устают бороться за свободу нашего края. Видишь, красивый мужчина в самом центре сражения? Это и есть Иисус.

Человек, на которого показала Элеонора, дрался с удовольствием. Его меч сносил головы и протыкал тела.

— Мы должны помочь ему! — крикнула Элеонора и бросилась в гущу сражающихся.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Внизу, под тем местом, где стоял Гард, разгоралась нешуточная битва.

Отряд римских солдат окружил людей в потрепанных одеждах. Люди были хорошо вооружены, агрессивны и, главное, организованны. Они совершенно не походили на бродяг — скорее, на плохо экипированную армию. Командовал ими высокий молодой человек с длинными, развевающимися под ветром, черными волосами.

Его лицо... Такое лицо могло быть у аристократа, писателя, ученного, мученика, наконец. Но никак — не у воина. Высокий лоб. Узкие губы. Глаза... Даже во время сражения читалась в них скорбь и мука.

Иисус с мечом в руках? Почему нет? В Библии могли быть исторические ошибки, это признают все ученые. Быть может, это одна из них? Почему нет?

Правда, если Иисус был воином, это совершенно меняет представление о нем. Но почему бы не поменять представление?

Комиссар не хотел признаваться самому себе, что готов думать о чем угодно, решать с самим собой любые философские и теологические проблемы, только бы опять не идти туда, где дерутся и машут мечами.

Надоело!

Комиссар видел, как Элеонора пробилась сквозь толпу к командиру и встала к нему спиной.

Они даже обменялись парой слов, но сквозь шум боя Гард их не услышал.

Римляне оттеснили Элеонору от Иисуса. Она сражалась красиво. Гард любовался ею, понимая, что надо, конечно, идти на помощь, но всячески оттягивал это мгновение.

—Иисус, берегись! — крикнула Элеонора и на мгновение исчезла в толпе сражающихся.

Иисус развернулся и одним ударом меча срубил головы у двух врагов.

Иисус, стоящий во главе армии? Иисус, сражающийся с мечом в руках? Иисус, проливающий кровь?

Ладно, хватит бессмысленных размышлений. Надо идти в бой. Он — мужчина и должен идти защищать женщину.

Но как же неохота мечом махать!

К командиру прорвался один из плохо одетых воинов и крикнул:

—Иисус, надо отступать к лесу!

— Нет! — И удар меча. — Мы сломаем их! Они не выдержат! Никакого царя, кроме Бога!

От этого крика словно прибавилось сил у странного войска, и оно действительно начало теснить римлян.