Красивый город, и мне до трепета в груди хочется находиться тут. Потому что, пока я здесь, меня не покидает ощущения чуда, и того, что всё будет непременно хорошо. И не менее интересно.

Волшебный город. И его совершенно волшебный на всю голову хозяин.

И его подчиненные такие же.

Весело живем!

Сейчас я шла по направлению к тренировочному залу. И мне предстояло два часа мучений с Алишином!

Вот именно в залах этот гад отрывается так, что я оттуда практически уползаю. Зато практические занятия у нас просто восхитительные и, можно сказать, эксклюзивные! Мало кому выпадает такое. Но про это позже.

А сейчас…

— Добрый день, наставник, — поприветствовала приближающегося с другого конца коридора хейлара.

Он лишь кивнул, и мы прошли в тренировочный зал.

— Сегодня у нас левитация и повтор тех азов исцеления, которые ты уже изучила.

— Понятно!

— Отлично. Ну, что… — внимательно посмотрел на меня Алишин и, прикрыв глаза, медленно воспарил над полом. — Повторяй.

Повторила. Почувствовала, как тело охватывает ощущение невесомости, и радостно улыбнулась, открывая глаза. Наткнулась на скептический взгляд светловолосого хвостатого, а он невозмутимо произнес:

— Три, два, один. Шмяк!

Я непонимающе округлила глаза, а потом… потом случился «шмяк».

— А-а-ай! — взвыла, хватаясь за вспыхнувшую болью лодыжку.

— Потеря концентрации на такой высоте отрицательно сказывается на физическом здоровье, — невозмутимо констатировал Алишин, плавно опускаясь на камень пола и, заложив руки за спину, обошел меня по кругу. — В чём и когда ты допустила ошибку?

— Рано обрадовалась, — процедила я, пытаясь отрешиться от боли и отключить болевые импульсы, чтобы спокойно исцелить ногу.

— Верно, — спокойно кивнул Алишин. — Ирьяна, праздновать победу надо, стоя обеими ногами на земле, а не витая в поднебесье.

— Понимаю, — покорно кивнула я и зашипела, потому что вместо того, чтобы убрать боль, я её усилила. Раза в два.

— Что такое? — устало вздохнул преподаватель и присел на корточки рядом со мной. — Боль убираем? Это верно, это правильно. Но что же ты не на те рецепторы воздействуешь? И почему тут? Детка, все процессы начинаются в мозге. Там и блокируй.

— Я не настолько уверена в себе. Заблокирую ещё что-то иное… Да и ты сам говорил, что такая практика уместна только при собственном излечении. Но если надо лечить кого постороннего, то воздействие местное, на саму пострадавшую область.

— В твоих словах есть резон, — вынужден был признать мужчина и начал спокойно инструктировать, как мне сейчас действовать: — Вот, смотри: пережимаем вот этот нерв, а теперь не даем развиться отеку и воспалению. Ускоряем регенерацию и слегка ослабим блокаду на болевых рецепторах. Оп! И почти всё готово. Теперь даже никакого вмешательства не нужно, всё само ослабнет и рассосется.

Я пошевелила ногой и озвучила свои ощущения:

— Не болит.

— И не будет, — порадовал меня Алишин, а потом взлетел, чтобы на миг зависнуть… и рухнуть вниз! Челюсть моя тоже рухнула, видать, следуя заразительному примеру наставника.

— Ал, с тобой всё хорошо?

— Разумеется, нет, — с отстраненным удивлением взглянул на меня хейлар, нервно передернув хвостом. После чего мужчина наклонился вперед и закатал штанину, продемонстрировав покрасневшую и начавшую опухать лодыжку. Пошевелил ею, скривился, и требовательно взглянул на меня. — А теперь повторяй всё, что я только что делал.