Само собой, все данные фальшивые и в реальности такого человека просто не существовало. Мне оставили их для того, чтобы я заказал пропуск? Что же, хорошо! А дальше по обстоятельствам…

Помимо этого, на фотографии было написано время и дата. В самом низу, было отписано требование — сегодня в пять вечера нужно было встретить этого человека на контрольно-пропускном пункте и провести его внутрь. Больше никаких указаний на этот счет не прислали. Причем, что в устной форме, что в письменной. А это означает, что можно было импровизировать. Неужели они не понимают, что их человек окажется под ударом… Что-то тут не так!

Нужно было перестраховаться.

У меня еще остался Макаров, который мне выдал Курсант, перед тем как мы вышли на Аркадия. Я так и не успел его отдать, да тот и не требовал. Семь патронов — не густо, но и я ведь не на войну собрался. Это так, маленькая страховка на непредвиденные обстоятельства. Видимо Курсант понимал, что пистолет может пригодиться в любой момент, потому и не требовал. Огнестрел я собирался взять с собой — обыскивать лейтенанта КГБ точно не станут.

Конечно, я допускал, что у меня может возникнуть соблазн воспользоваться пистолетом и захватить диверсанта, чтобы диктовать уже свои условия. Но наравне с этим у меня возникало стойкое ощущение того, что они явно учли этот момент. Пожалуй, нужно сначала оценить свои шансы, а затем действовать по обстановке.

Ровно без двадцати четыре, я выехал в сторону «Чернобыля-2», на этот раз, взяв машину такси. Водитель близко подъезжать не стал, остановился метрах в ста от КПП. Как и в прошлый раз, я предъявил свое удостоверение. Потребовал у дежурного лейтенанта связаться с майором Кабановым, но выяснилось, что тот сегодня он не на службе. В связи с тем, что все военнослужащие ЗГРЛС, расквартированный здесь же центр космической связи и их семьи проживали на территории военного городка, а не в Припяти ли Чернобыле, выйти на майора было несложно.

Я настоял, чтобы меня связали именно с Кабановым. Вскоре, тот сам перезвонил на КПП. Озвучив ему свою просьбу, тот заверил меня, что это возможно, но займет некоторое время.

До назначенного времени оставалось еще минут сорок. Когда я получил подтверждение, сделали два пропуска, один на меня, второй на Иванова.

Оставалось только дождаться его появления на контрольно-пропускном пункте. Я предполагал, что тот тоже приедет на такси, дабы лишний раз не подставляться. Но вот часы показали пять, а его все не было. Картина не изменилась и в пять пятнадцать и даже в половину шестого.

— Какого хрена? — возмутился я, в очередной раз посмотрев на часы.

Меня посетило смутное сомнение, что мной снова манипулируют, но совсем не в том направлении, как мне казалось изначально. Снова неверно оценил обстановку? Они изменили планы? Вмешалось какое-то постороннее обстоятельство?

Нервничая, но не показывая этого, я вышел во внутренний двор, где стояло трое бойцов срочников из состава суточного наряда.

— Вы из Барьера? — громко спросил я, обращаясь к рядовым. Они были вооружены автоматами «Калашникова», сами в полной амуниции. Дежурство на КПП считалось боевым — все здесь осталось точно таким же, как и в то время, когда я сам служил здесь. Даже инструкции и обязанности были те же самые.

— Так точно! — отозвался один.

— Как сейчас обстановка в подразделении? Кто командир?

— Командир тот же, майор Харланов. Обстановка нормальная.

Отвечали они как-то нерешительно. И неудивительно — стоит перед ними какой-то важный хрен, в гражданской форме одежды и задает вопросы касательно службы…

В уставе на этот счет ничего не было сказано — формально у меня был статус проверяющего. К тому же, бойцов тут учат не устав перелистывать, в поисках ответов на неудобные ситуации, а противодействовать реальным диверсантам.