Медовый месяц получился очень коротким — насколько позволяли денежные средства молодоженов и состояние здоровья Селии. На третьем месяце ей приходилось особенно скверно, ее постоянно мучили тошнота и головные боли. Она так страдала, что не в состоянии была порадоваться даже брачной ночи. На недельку они поехали в Бат, и там Селия неожиданно стала поправляться, а когда они вернулись в Лондон, то чувствовала себя уже хорошо: исчезла бледность, вернулась энергия. Все было прекрасно. И снова надо сказать к чести лорда Бекенхема: в качестве свадебного подарка он купил молодой чете дом на Чейни-уок — отец Селии настоял на том, что это ни в коем случае не должен быть Хэмпстед, — очень большой, но в ужасном состоянии.

В первые месяцы замужества, вплоть до рождения ребенка в марте следующего года, Селия целиком была занята реставрацией и обустройством их нового жилища. Бесконечно счастливая, она превращала его в нечто совершенно оригинальное. В отличие от домов, где стены красили в густые, тяжелые тона, гардины вешали темные, а лампы тусклые, особняк Селии казался сияющим воплощением света, отблеском реки, которую она так любила. Здесь были белые стены, шторы ярко-голубых и золотистых оттенков, полы светлого дерева и несколько живописных полотен в новом стиле импрессионизма вместо столь модных в то время тяжелых портретов и пейзажей.

Занимаясь целыми днями обустройством дома, Селия с нетерпением ждала возвращения Оливера. Они часто ужинали в будуаре на втором этаже с чудесным видом на реку, и Селия расспрашивала мужа о мельчайших подробностях его рабочего дня.

Оливер мог позволить себе нанять только самую скромную прислугу — женщину, которая приходила к ним на несколько часов и выполняла работу кухарки и горничной. Няню он обещал взять, когда родится ребенок. Поэтому Селия нередко сама готовила ужин и накрывала на стол, что доставляло ей большое удовольствие. Она часто просила, чтобы Оливер пригласил на ужин своего отца. Селия обожала Эдгара Литтона: он был столь же мягок и вежлив, как Оливер, столь же обаятелен и имел такой же глубокий, поэтический голос. И несомненно, когда-то обладал таким же лучистым взором. Он был уже стар, семидесяти пяти лет, Оливер и Джек были его поздними детьми от второго брака. Жена умерла через год после рождения Джека. Но несмотря на свой почтенный возраст, Эдгар по-прежнему целыми днями работал в издательстве Литтонов, вместе с Оливером и своевольной Маргарет, и все еще сохранял чутье и деловую хватку, которые, по общему мнению, принесли издательству настоящий успех. Эдгар Литтон часто говорил, что хотел бы умереть на своем рабочем месте.

— Надеюсь, что тело мое найдут у меня в кабинете, заваленное моими книгами, — не раз повторял он Селии, и она ласково целовала его и уверяла, что этого не случится еще долго-долго.

По настоянию Селии Эдгар как-то взял ее с собой в издательство и был приятно удивлен ее неподдельным интересом ко всему, что там происходило, а также к его рассказам о том, как он создавал компанию. Теперь Литтоны входили в перечень довольно известных издательских домов Лондона, но начиналось все весьма скромно, и достичь успеха удалось лишь благодаря деловым способностям и прозорливости Эдгара.

В 1856 году Эдгар женился на мисс Маргарет Джексон, и их брак оказался счастливым. Джордж, отец Маргарет, владел переплетной мастерской, которая также служила небольшой типографией. Когда его честолюбивый молодой зять проявил интерес к изданию серии поэтических сборников, помимо образовательных брошюр, с которыми он уже прекрасно справлялся, Джордж поддержал и ободрил Эдгара. Затем последовало издание книг по истории Англии, и к моменту смерти Джорджа в 1860 году был основан издательский дом «Литтон-Джексон». Наибольший успех принесло предложение Маргарет издавать книги сериями с продолжением публикаций — в стиле Чарльза Диккенса. Был приглашен один молодой талантливый автор, которому поручили написать серию под названием «Хроники вересковых холмов».