ситуация определенно начала меняться, и земля закачалась у Зои под ногами. Чем уверенней будет чувствовать себя он, тем меньше уверенности останется на ее долю, а Зои не могла смириться с такой утратой. Слишком много времени и сил ушло на то, чтобы добиться этого блага — уверенности в себе.

   — Ужин будет готов минут через пятнадцать. Я позову, когда буду… когда все будет готово. Наверное, ты голоден.

   — Еще как, — заверил ее Джонас. И крикнул — уже ей вдогонку:

   — Только не задерживайся, ладно, Зои?

   Она хмыкнула, в надежде рассеять невесть откуда взявшийся эротический накал в комнате. К сожалению, вырвавшийся из ее горла звук получился каким угодно, только не беспечным. Скорее, он напоминал сдавленный писк зверька, внезапно оказавшегося в ярком луче от фар автомобиля на дороге.

   И точно так же, как тот насмерть перепуганный зверек, она предпочла спасаться бегством.

   Глава 4

   После ужина Джулиана крепко заснула в своей колыбельке, Джонас занялся уборкой на кухне, а Зои, сидя в гостиной, удивлялась, что она, собственно, теперь делает в доме доктора Тейта.

   В доме Джонаса. Теперь он для нее Джонас. Зои вздохнула. Чаще всего она называла его по фамилии — и когда обращалась к нему по работе, и когда просто думала о нем. Удивительно, как легко и естественно его имя слетело с ее языка. Почти так же легко и естественно, как ее собственное.

   — Ничего хорошего в этом нет, — буркнула она, поправляя фланелевое одеяльце на Джулиане. — Ровным счетом ничего хорошего.

   — В чем? — спросил, входя в гостиную, Джонас.

   Зои заставила себя поднять на него глаза. Перед ужином он переоделся в огромный, кремового цвета свитер и потертые джинсы. Закатанные рукава свитера открывали самые возбуждающие мужские руки, какие ей только приходилось видеть, а джинсы так обтягивали его узкие бедра и длинные ноги, что в ней шевельнулась зависть. Вместо туфель или домашних тапок он надел толстые шерстяные носки.

   Носки вместо тапок! Нет, такого Джонаса Тейта она никак не могла себе представить. И лучше бы ей никогда не знать эту простую, домашнюю и… будоражащую сторону его натуры. Потому что если раньше отношения с этим человеком казались ей сложными, то теперь, похоже, они становились просто невыносимыми. Если раньше он ее только раздражал, то теперь начал волновать. А она терпеть не могла подобного рода волнения. Оно неизменно вело к проблемам.

   — Да так, — быстро проговорила она, — это мы с Джули болтали. Шептались с ней по-женски, знаешь ли.

   — Понятно, — тяжело вздохнул Джонас и сел с потерянным видом. — Значит, она уже проснулась.

   — Вообще-то нет. Разговор был… односторонний.

   — Господи, хоть бы она вот так проспала всю ночь, — сказал Джонас, глядя на Джулиану.

   — А что, она до сих пор просыпается ночью?

   — Каждые два часа. И кричит, пока ее не накормишь.

   Зои удивилась.

   — Странно. Так не должно быть. К этому возрасту дети, которых кормят искусственными смесями, спят уже по семь-восемь часов. Ты не говорил об этом с педиатром?

   — Говорил — во время ежемесячного осмотра.