На бегу подхватываю ведро.

– Я люблю тебя, Мо! – воплю, не оглядываясь, и спускаюсь к берегу.

Ветер развевает подол платья, волосы. Бегу босиком, раскинув руки в стороны и оставляя на мягком песке следы.

Вижу его у самого берега, он наклонился и смотрит на что‑то в воде, плещущейся между скалами. Я кричу, но ветер уносит голос в сторону. Наконец добегаю; я так взволнована, что едва могу говорить, только приплясываю на одной ножке и кружусь.

– Юан! Юан! Знаешь что? А нам снова можно играть вместе! Моя мама сдалась! Я им устроила настоящую голодовку, как в Ирландии, и мама сдалась!

Он смотрит на меня сощурившись. На лице пятнышки прилипшего песка.

– А кто сказал, что я захочу теперь с тобой играть?

Потрясенная, я застываю на месте, слезы наворачиваются на глаза, щиплют веки.

– Как это не захочешь? Ведь мы же с тобой друзья.

– Да, может быть. Но тогда… чтоб больше мне не плакать… и трусы не показывать, – скалится он. – Если, конечно, сама не попросишь, чтоб я их спустил.

– Нахал!

Я толкаю его, он тоже меня толкает. Я падаю, он садится на меня верхом и держит за руки. Морская вода плещется у самых моих ног, я пытаюсь упереться в песок пятками, но у меня ничего не выходит, они скользят и проваливаются.

– Сдаешься?

– Ни за что!

Я сопротивляюсь, брыкаюсь, толкаюсь, но он прижимает мне руки к песку и не обращает внимания на то, что я луплю его по спине коленками.

– Сдаешься?

Всем своим весом он давит мне на живот.

– Ладно, ладно, сдаюсь! – хрипло отвечаю я. – Но только на этот раз, понял?

Он отпускает меня и ложится рядом, головы наши совсем близко. Так и лежим, затаив дыхание, смотрим в небо, по которому медленно плывут облака.

– Вон те, большие такие, видишь? На цветную капусту похожи, – он показывает пальцем, – они называются кучевые. А вон те, смотри туда, они очень высоко, называются перистые… образуются на высоте тридцать тысяч футов и состоят из ледяных иголок.

– Откуда ты все это знаешь? – спрашиваю я.

– Моника рассказывала.

– Моника?! – поворачиваюсь к нему и хихикаю. – Ты что, играл с Моникой?

Он пожимает плечами:

– Да она все это время ходила за мной как хвост. Между прочим, она очень много чего знает. Даже в рыбалке разбирается.

Я больно щиплю его за руку.

– Ой! – вскрикивает Юан.

Я вскакиваю и бегу прочь.

– Все равно догоню! – кричит он. – Никуда не денешься!

Глава 4

Я сажусь на утренний поезд до Эдинбурга. Пытаюсь читать журнал, пробегаю глазами броские названия: «Муж бросил меня ради мужчины», «Дети, так и не научившиеся дышать», потом начинаю статью про еду с низким индексом глюкозы. Через пару минут откладываю журнал в сторону. Никак не могу собраться с мыслями. Жду не дождусь конечной станции, чтобы покончить с этим делом раз и навсегда.

Встаю, начинаю ходить взад‑вперед по проходу. Вагон почти пуст, только какой‑то подросток прилип к своему айподу, в перерывах отправляя ко‑му‑то текстовые сообщения по телефону. Вот поезд въезжает на железнодорожный мост, и я подхожу к окну. Вода серая, как свинец. Внизу проплывает баржа; начинаю считать разноцветные коробки на ее борту, уложенные в высокие штабели, словно строительные блоки. Это заставляет меня вспомнить игру, в которую я играла, когда была маленькая, она всегда скрашивала скуку долгого путешествия. Считаю автомобильные номера, начинающиеся с буквы V, или фургоны, движущиеся на север.