— Мне не надо, — Мераб пытался накрыть свой стакан рукой. Сеня, не слушая его, поднял свой стакан.

— Давай за грузин! Нравится мне, что вы родителей уважаете, — сказал Сеня, выпил, крякнул и что-то пожевал, взяв с тарелки. — А мой сын в Канаду мотанул, каждый день трезвонит: «Папочка, приезжай!» — и, помолчав, добавил: — Здесь моя родина. Здесь я буду жить.

Он снова взял флягу и начал наливать.

— Может, хватит? — Мераб помнил слова Джейн. Бензоколонщик, убиравший с соседнего стола грязную посуду, посмотрел на Сенин стакан, покачал головой и скрылся на кухне.

— Что-то и этот гусь… — начал было Сеня и, не договорив, выпил полный стакан.

Рефрижератор мчался по извилистой дороге. Вел машину Мераб. Сеня спал, откинувшись на сиденье.

На повороте их на большой скорости обогнала открытая спортивная машина. Мераб успел разглядеть, что за рулем спортивной машины сидела аппетитная женщина в купальнике.

Он открыл окно со стороны Сени, прибавил газу. Догнал машину с женщиной и поехал рядом.

Слева от дороги была пропасть, метров пятьдесят.

— Здравствуйте. Я вас знаю, — прокричал Мераб женщине.

— Не слышу, — сказала женщина.

— Вы мне снились.

— Что?

И тут, за поворотом Мераб увидел двух полицейских с мотоциклами. Полицейские жестом велели ему остановиться. Машина с женщиной скрылась. Полицейские подошли к рефрижератору.

— Ваши права, — сказал полицейский на иврите.

— Я документы дома оставил, — начал оправдываться Мераб на английском. Мой друг, — он показал на Сеню, — устал. Ну, я… Ну, пришлось мне сесть за руль.

Сеня приоткрыл глаза.

— Господин, вы почему доверяете руль человеку без прав? — обратился полицейский к Сене.

Сеня мутными глазами посмотрел на Мераба.

— А кто это? Я его первый раз вижу.

Из кузова рефрижератора донеслось какое-то мычание и стон.

— Что там у вас? — строго спросил полицейский.

— Барашки, — сказал Мераб.

Второй полицейский открыл дверь фургона. Там, на полу, с заткнутыми в рот картошками, сидели связанные: полный человек в гавайской рубашке, бедуин, бензоколонщик и еще какие-то двое.

Мераб рванулся с места и помчался к границе.

— Стой! Стрелять буду! — закричал полицейский.

Мераб был уже у проволоки. Полицейский прицелился и выстрелил.

Тюрьма была расположена в пустыне. Вокруг ни одного здания, никого.

По тюремному коридору в сопровождении надзирателя шел обросший, похудевший, прихрамывающий на одну ногу, Мераб. Навстречу ему провели какого-то курчавого марокканского еврея с ермолкой на голове.

Мераб посмотрел ему вслед, вытащил из кармана ермолку и тоже напялил на макушку.

Надзиратель открыл дверь камеры и впустил его внутрь.

По камере из угла в угол расхаживал мужчина с черными взлохмаченными волосами и диким взглядом.

— Шалом! — поздоровался Мераб.

Мужчина посмотрел на него волком и снова зашагал по камере.

— Завтрак уже был? А то меня в госпитале не покормили, — Мераб был настроен доброжелательно.

Тот опять ничего не ответил.

— А тут наша еврейская еда? — попытался разговорить его Мераб.

Сокамерник возвел глаза к небу.

— Да простит меня Аллах!

Он кинулся на Мераба, схватил его за горло, повалил на пол и начал душить.