Человек посторонний мог бы решить, что передо мной все тот же Джеймс. Но, глядя в его глаза, я понимала, что мой Джеймс ушел. В его геле — холодный, не любящий меня незнакомец. Куда подевался мой Джеймс, я не знала.

— Я забрал почти все свои вещи, — сказал он. — Я свяжусь с тобой. Всего хорошего.

Он повернулся и быстро вышел из палаты, практически выбежал. Мне хотелось кинуться за ним, но этот подлец знал, что я не могу подняться из-за нескольких швов в промежности.

Он ушел. Долгое время я лежала как оглушенная. Я была в ужасе и не верила происходящему. Но каким-то странным образом было во всем этом нечто знакомое.

Я знаю, это невозможно: ведь меня раньше никогда не бросал муж. Но в мозгу у каждого человека, вероятно, есть такие участки, которые всегда находятся в ожидании опасности. Просто до сих пор остальная часть моего мозга пребывала в прекрасной, благоухающей долине беременности и отказывалась замечать эти слабые сигналы.

Я знала, что Джеймс почти все время моей беременности пребывал в унынии, но относила это за счет резких смен в моем настроении, моего обжорства и излишней сентиментальности, когда я могла рыдать над всем, начиная от «Домика в прерии» до программы «Деньги» И, разумеется, мы практически не занимались любовью Но я думала, что стоит мне родить, как все придет в норму. Станет даже лучше.

Я полагала, что плохое настроение Джеймса вызвано моей беременностью и всем, что с этим связано, но сейчас, оглядываясь назад, я поняла, что не обращала внимания на многое совершенно напрасно.

И что же мне делать? Я даже не знала, где он теперь живет…

Нет, просто невозможно поверить! Бросить меня, это надо же!

Обычно, если меня обижали или предавали, я выходила на тропу войны, но в данной ситуации ничего хорошего из этого получиться не могло. Я должна переждать, оставаясь спокойной и рассудительной, пока не соображу, как мне поступить.

Одна из сестер проскрипела мимо меня своими резиновыми каблуками. Потом остановилась и улыбнулась.

— Как вы себя чувствуете? — спросила она.

— Ничего, — ответила я, страстно желая, чтобы она ушла.

— Наверное, ваш муж придет навестить вас и девочку позже, — сказала она.

— Я бы за это не поручилась, — заметила я.

Она удивленно взглянула на меня и быстро отошла к другой, более приятной, милой и вежливой мамаше.

Я решила позвонить Джуди.

Джуди — моя лучшая подруга. Мы дружили с той поры, когда нам обеим было по восемнадцать И в Лондон мы приехали вместе. Она была моей подружкой на свадьбе.

Раз я не могу с этой бедой справиться самостоятельно, нужно посоветоваться с Джуди. Она подскажет, что мне делать.

Я осторожно слезча с постели и направилась к платному телефону.

Джуди сразу же сняла трубку.

— Привет, Клэр, — сказала она. — Я как раз к тебе собираюсь.

— Прекрасно, — ответила я и повесила трубку.

Видит бог, как мне хотелось взвыть и пожаловаться, что Джеймс меня бросил! Но к телефону стояла длинная очередь женщин в розовых халатах (не иначе как для того, чтобы позвонить своим верным мужьям), а у меня, несмотря ни на чго, еще осталось немного гордости.

«Самодовольные сучки», — подумала я (надо признаться, без всяких на то оснований) и похромала в палату.

Как только Джуди вошла ко мне, я поняла, что она знает про Джеймса.