Кейт закрыла глаза. Никогда в жизни ее так безжалостно не оскорбляли, никогда она не чувствовала себя настолько униженной. Слова Далтона с их отвратительной прямотой врезались ей в душу.

– Сожалею, я был груб с вами, не так ли? Сядьте, прошу вас. Со мной вы в полной безопасности. За всю свою жизнь я ни разу не брал женщину, если она этого не хотела.

Его голос смягчился, стал вкрадчиво убедительным. Она следила за ним из-под ресниц в растерянности, затем решила в конце концов сесть. Что ей оставалось? Далтон прав, как бы жестоко ни звучали его слова: Скотт не обрадуется, если она вернется на палубу слишком быстро. Она опустилась в кресло, на которое указал ей Далтон. Мягкое и удобное, оно позволило Кейт немного расслабиться после только что пережитого потрясения.

– Ваш супруг, должно быть, цепляется за соломинку, раз пытается использовать собственную жену? К тому же он настолько глуп, что надеется манипулировать мной.

Безжалостные вопросы продолжали терзать Кейт. Она спросила:

– Но тогда почему же вы стали действовать с ним заодно?

Он уставился в потолок, отделанный деревом, наступило долгое молчание. Он ответил голосом циника, которому все надоело:

– У меня лопнуло терпение, и я уже не мог выносить людей, пытающихся использовать меня. Скотт задел нерв, который давно наболел.

– Выходит, вы хотели преподать ему урок, – тихо промолвила Кейт, размышляя о роковой ошибке Скотта.

Жестокие голубые глаза скосились на нее, рот Далтона тронула ироничная усмешка.

– И вам тоже.

– Но почему мне? Разве я хоть чем-то вас задела? – возмущенно спросила Кейт.

Он посмотрел на нее странным, задумчивым взглядом, как будто перед ним была не она, а какой-то сотворенный им образ, который ему решительно не нравился.

– В кабинете у Скотта есть ваша фотография. Мне ваше лицо показалось невинным, сияющим любовью и радостью.

Она вздохнула:

– Этот снимок был сделан накануне нашей свадьбы.

– Да, вы уже не та девушка, – откровенно заключил он и вновь уставился в потолок. – Я смотрел на вашу фотографию и завидовал Скотту, а он вдруг начал предлагать мне вас на продажу. Меня чуть не стошнило. Я подумал: еще одно прекрасное лицо, за которым скрывается гнилая душа. Женщины так бессовестно дурачат мужчин.

Такое злобное презрение прозвучало в его голосе, что Кейт рассердилась.

– Мужчины тоже немало дурачат женщин, – заявила она горько.

Он снова посмотрел на нее, на этот раз с живым интересом.

– Да, вы глубоко разочарованная женщина. Вы удивили меня. Вы оказались совсем не такой, как я ожидал. Разве только вначале: красива, чудесная хозяйка, детей нет и не предвидится. Собравшаяся компания тоже моим предположениям соответствовала: все куда-то рвутся. Но вы-то не очень соответствовали. Я задавал пробные вопросы, но получал неподходящие ответы. Скотт меня подбадривал, а вы меня почти полностью отвергали. Я никак не мог разобраться: действительно это так или вы бросаете мне очень тонкий вызов.

Даже сейчас Далтон хмурился в недоумении.

– Ведь Скотт наверняка подсказал вам, как себя вести?

Кейт ответила ему кислой улыбкой:

– Скотт всегда хочет, чтобы я была приветлива с его клиентами. Вчера вечером он лишь наблюдал за вами. Ваш… интерес к моей особе подкрепил его намерения. Только когда все ушли, он… он…

Голос ее прервался, когда она вспомнила отвратительную сцену после ухода гостей.

– Тогда он и стал на вас давить, – закончил Далтон ее фразу с презрительным выражением.

– Да, – прошептала она, глядя на него печальными, застывшими глазами.