Александр Бруссуев. Не от мира сего-4Не от мира сего – 4
Все пройдет, придет и мой черед. И взлечу я тенью золотистой. На коленях перед Жизнью мне придется дать отчет И, как к матери, припасть к Земле росистой. А. Барыкин - Все пройдет -
Сначала они тебя не замечают, потом смеются над тобой, затем борются с тобой. А потом ты побеждаешь. - Махатма Ганди -
Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого. От Матфея гл 5, стих 37.
Вступление.
Все люди смертны. Если кто-то по какой-то причине - не возрастной - этого не знает, что же, пусть так оно и остается для него маленькой человеческой тайной. Вот подивится человече: жил-жил, бац - и помер! А деньги куда? А положение? А власть? А планы подмять всякие народишки, справляя для себя, любимого, Государство? Остается память: на могильной плите, в названиях площадей и вагоностроительных депо, в учебниках истории. Какая-то нелепая память, вычурная и извращенная, искажаемая очередным болванчиком. Вот уже и не память вовсе, а пустой набор звуков. Что же тогда - ничего от человека, был, да весь вышел? Почти, да не совсем. Людская память, особенно усугубленная державными думами уровня "кухарки" - вещь неоднозначная, а, зачастую, и вредная для окружающих. Память избирательна, особенно, если за нее выдается чья-то чужая, корыстная. Поэтому память не может быть достоянием Истории, она сугубо индивидуальна. В этой личностной памяти, пожалуй, и есть прелесть. Только вот никто и никогда не будет спешить делиться ею с окружающими. На островах в Тихом океане современники компьютерных технологий с удивлением находят точнейшие вычислительные агрегаты, базирующиеся на пресловутом двоичном коде, но не могут их постичь, ибо натуральны они самым подлым образом, нет в них ни диодов, ни матричных плат, да и электричества тоже нету. Есть кварцевый песок и вода, а также "единицы" и "нули". Примитивные арифмометры для вычисления пропорций мегалитических глыб? Но точность подгонки многотонных камней идеальна, стало быть, и агрегаты эти - идеальны. Память об этом не сохранилась, разве что в устных преданиях "Калевалы", выложенных на бумагу собирателем Лёнротом. "Вначале было Слово" - скажет цитату любой поп, а любой непоп подтвердит: знакомая фраза. Ну и что? Да ничего, вообще-то. Если, конечно, не считаться с тем, что только Слово может быть истинным даже в насквозь лживых устах. Слово - это кладезь информации, это путь к истине, это память наших не самых отсталых и неразумных предков. На каких бы членораздельных языках оно ни было произнесено, всегда можно добраться до сути: какой же смысл Слово несет, что Господь разумел, вкладывая его в уста наших прародителей. Не случайно, что захлестнувшая Мир подмена понятий коверкает и искажает именно языковые ценности, под благовидным предлогом сдаются в утиль старые словари, а новые не печатаются, отданные на откуп поганенькой толерантности и псевдорыночному стадному хозяйствованию древние языки вымирают вместе с их носителями, объявленными академиками от истории дикарями "по жизни". Ну, да что же поделать - надо жить, надо оставаться самим собой, быть не от Мира сего, верить, что все - не напрасно, да просто - Верить. Были люди, прошедшие сквозь камень, их нетленные тела (окаменевшие, как говаривал народ) разыскиваются и оберегаются парнями в черных одеяниях, разрезаются на кусочки и развозятся с благородной "лечебной" целью для сбора средств по городкам и весям. Средства для этих парней, в общем-то, а точнее - способы их добычи - не имеют значения. Чем больше, тем лучше, чем чаще, тем прелестнее. Эффективность и оптимизация. Камень - это застывшее время, которое, как известно некоторым людям, подвластно одному лишь Господу. |
