Изменить размер шрифта - +
 — Дядьков развел руками. — Трудно сказать, — повторил он отрешенно.

Тамара Васильевна обратила внимание, как изменился за последнее время Дядьков. Если раньше он был безоглядно уверен, что все кончится благополучно, а следователь попросту поможет ему выпутаться из неприятного положения, в котором он оказался, то теперь Дядьков почувствовал, что кольцо вокруг него замыкается. Правда, в кольце чудились ему просветы, он надеялся воспользоваться ими и выскользнуть, но это были слабые надежды, да и становилось их все меньше.

В полной мере он ощутил нависшую опасность, когда однажды вечером к нему прибежали перепуганные Наталья, Татьяна и Алла. В руках у них были полученные в этот день повестки от следователя Глазовой. Им надлежало явиться в прокуратуру для дачи показаний в качестве свидетелей.

— Ах, черт! — крякнул Дядьков. — Как же она про вас-то пронюхала? Вот чертова баба!

— Очень просто! — ответила Кузькина. — Нас узнали. Там еще, в кювете. Народ-то весь свой собрался, городской. Меня и Татьяну узнали.

— Значит, так... — протянул Дядьков озадаченно. — Хорошо. Слушайте внимательно. Вы тоже можете влипнуть. Нам надо держаться друг друга. Запомните — я вас подвез. Подобрал на дороге и подвез. Вы меня не знаете. Поняли? Вы видели меня только со спины. Все. И второго парня вы не знаете.

— А если спросит про малыша?

— Вы ничего не видели! — заорал Дядьков. — Машина в кювете, вы испугались и ушли. Понятно?! Никаких малышей, никаких колясок не видели! И весь сказ.

— Жидковато все это, — проговорила Татьяна. — На дурачков.

— Что ты предлагаешь? — глянул на нее Дядьков.

— Что я могу предложить... Сказать-то мы скажем, да только непохоже, чтоб нам поверили.

— Ваше дело — сказать. Об остальном я позабочусь. Слава богу, друзья у меня остались, не бросят в беде, — обнадежил Дядьков.

Естественно, после такой подготовки показания девушек в кабинете Глазовой полностью совпадали. Даже выражения были одинаковы. Весь день накануне наезда они чуть ли не с утра, оказывается, примеряли наряды, смотрели в окно, слушали музыку. Когда наступил вечер, собрались сходить в кино, какое именно, не помнят. Остановили машину, в ней сидели двое мужчин. Как машина оказалась в кювете, не заметили, водителя узнать не смогут, поскольку видели со спины. Когда машина остановилась, вышли из нее. «Пошли, девушки, отсюда», — сказала Таня. Смотреть кино уже не было настроения, поговорили о приближающихся праздниках, о нарядах, о ценах на эти наряды, потом проводили Аллу и разошлись по домам.

Тамара Васильевна добросовестно записала эти показания. Ложь была очевидной. Не могут три человека разного возраста, образования, характера вот так одинаково видеть, слышать, чувствовать. И даже отношение к происшедшему было не то что похожим, а полностью совпадало.

— Дядьков поставил вас в дурацкое положение, — сказала Глазова. — Но вы-то должны понимать, что к чему. Зачем вам лезть во всю эту грязь?

— Какой Дядьков? — попыталась было сделать удивленные глаза Кузькина.

— Ваш сосед. Девушки, я же сама выписывала повестки, вы живете в одном доме с Дядьковым, хорошо знаете не только его самого, но и родителей, жену, детей... Вы очень хорошо всех их знаете. Это он предложил вам нести такую чушь? Дядьков по наивности полагает, что чем больше виноватых окажется, тем меньше будет его собственная вина. Послушайте, ведь речь идет о смерти человека. Это серьезно. А ведете вы себя легкомысленно. Вас видели не только в этот день, вы и раньше приятно проводили время.

— Это еще надо доказать!

— Зачем? — грустно улыбнулась Глазова.

Быстрый переход