Марк стоит ко мне спиной и делает кофе. Кофе-машина шипит и по кухне плывет божественный аромат. Я подхожу вплотную, и намеренно задеваю парня бедром.

— Прости, — говорю таким тоном, что понятно, извиняться я и не думаю. Он поворачивается и обводит меня взглядом, от которого не укрывается ничего. Ни вырез рубашки более откровенный, чем нужно, ни полные груди без лифчика под ней. Ну же смотри и сходи с ума, как сходила с ума я ночью.

Глаза парня темнеют, и он, забрав свой кофе, отступает, а я задумчиво откидываю прядь со щеки и позволяю вороту рубашки сползти с одного плеча, проследив за взглядом парня.

— Что нравится то, что видишь? — произношу с усмешкой.

— А что я должен видеть? — даже голос не дрогнул. Каков нахал.

— Ну-у, хочешь, могу показать больше, если не рассмотрел, — я берусь за пуговицу на рубашке. Мне стесняться нечего.

— Тебе нравится дразнить меня, да? — замечает он, отставляет кофе на стол, делает шаг вперед, и довольно грубо толкает меня к кухонной столешнице. Я смеюсь.

— Почему бы и нет? Ты забавно злишься, а еще очень хочешь угодить папочке. Он ведь запретил меня трахать. И ты как послушная собачка будешь слушаться. И раз сам ты не хочешь уходить, — я нагибаюсь вперед и провожу языком по его щеке к уху, чтобы шепнуть. — Я сделаю твое пребывание рядом со мной мучительно невыносимым. Любые штаны будут тебе жать, понятно?

— Ты очень высокого о себе мнения, да? — насмешливо бросает Марк, чуть отстраняясь. Не потому что мое тело его смущает или заводит, а чтобы посмотреть мне в глаза насмешливыми зелеными. — Думаешь, пред тобой никто не устоит?

— Ты точно не устоишь. Поверь!

— Не играй со мной, Ника.

— И почему же? Ты же слышал, я избалованная дрянь, и всегда делаю то, что хочу.

— Потому, что ты сама можешь превратиться в игрушку.

— Тебе нельзя меня трахать. Только смотреть и облизываться.

— Молись, чтобы это не стало и твоей проблемой, — хмыкнул он.

Я фыркаю, хватаю кофе, который он сварил себе, и демонстративно ухожу, решив, что лучше попью у себя в комнате, а в голове мечется мысль, что возможно, Марк и прав, он вполне может стать моей проблемой.

Марк

Демоны бы забрали эту чертову блондинку! Умудрилась завести с самого утра. Даже кофе попить из-за нее не вышло. Благо до выезда остается час. Марк решительно выходит из дома и, наплевав на приличия, шрамы и юных служанок раздевается и ныряет в бассейн. Заказчик говорил, что им можно пользоваться без вопросов, правда, Марк отмахнулся. Он не собирался плавать на глазах у всего дома и демонстрировать свои шрамы.

Но сейчас разумно рассудил лучше шрамы, чем выпирающий через ткань штанов член! Плавает долго с удовольствием, забывая обнаженное плечо Ники, нахальный поддразнивающий взгляд, эту чертову почти ничего не скрывающую рубашку. Какого демона она творит! Марк ведь ровным счетом ничего не делает. Просто сопровождает ее, не разговаривает. Ни чего. Зачем дразнить? Нравится играть и издеваться? Пытается продемонстрировать, что слишком хороша для него? Так он и так это знает и не питает иллюзий. Смысл напоминать?

На смену опаляющему желанию приходит обычная усталая злость и ощущение собственной никчемности. С этим чувствами проще справиться. Они привычны. Марк плавает, пока окончательно не остывает. Плавал бы и дальше, но чувствует, время поджимает, а перед поездкой все же хочется выпить кофе.

К счастью на этот раз на кухне никого. Он спускается туда уже полностью одетый, пьет кофе и выходит на улицу, чтобы подождать Нику в машине.

Сегодня девчонка не опаздывает и не планирует бежать. Она сменяет траурное платье на кричаще красное, с открытыми плечами, и совершенно неприличной длиной.