– Цена этим чувствам – пятьсот баксов в неделю. И спасение меня от разных бандитов в эту цену не входит.

– И что тогда делать?

– То же, что и раньше. Постараться как‑нибудь выкрутиться. Вступи с ними в переговоры, потяни время... Ведь милиция когда‑нибудь да приедет.

– Вечером, – скептически сказал я. – Да и какие могут быть переговоры после того, как я угрохал этого Бочарика! Это, кстати, твоя была идея! Они теперь разозлились и такое с нами сделают, когда поймают...

– Эй вы, там, наверху! – раздался свирепый бас снизу. – Мы с вами такое сделаем, когда поймаем, что мало не покажется!! Где наша дискета, мать вашу?!

– Спасибо, что спросили, – закричала в ответ Тамара. – Дискета там где‑то на полу валяется. Мы как раз вручили ее предыдущей бан... делегации, когда вы стали стрелять по окнам. Наверное, она упала. Посмотрите под телами.

Послышался гул голосов, внизу посовещались и приступили к поиску дискеты. С телами, судя по всему, не очень‑то церемонились. То и дело что‑то гремело, грохотало, переворачивалось, звенело и трещало. Короче говоря, работа кипела.

– Может быть, они не заметят, если мы сейчас потихоньку спустимся и выскочим из дома? – предположила Тамара.

– Я даже из этой комнаты не рискну выйти, не то что спуститься вниз, – ответил я. – Разве что выпрыгнуть из окна...

– ...и переломать ноги, – завершила мою мысль Тамара.

– Тогда продолжаем ждать, – сделал я вывод. – Кстати, о пожарной команде. Можно поджечь коттедж.

Это привлечет внимание, сбегутся люди, приедут пожарные... Нас не тронут на виду у людей.

– Пока люди сбегутся, мы тут задохнемся, – мрачно предсказала Тамара. – А выйти из коттеджа нам не дадут. И вообще – что это ты стал распоряжаться моим имуществом? Я бедная вдова, у меня и так немного средств осталось...

– Значит, будем сидеть и ждать, пока там внизу не найдут дискету. А потом они поднимутся сюда, и даже если я успею пару раз пальнуть из этого пугача, нас скрутят и запишут наши вопли на диктофоны, прежде чем прикончить.

– Это и был план твоего дяди? Он же сказал, что у него есть хороший план. Но если он придумал для нас именно такой конец, то твой дядя – большая сволочь. Не ожидала я от него такой пакости... – Тамара сумрачно смотрела в окно, барабаня пальцами по подоконнику.

Я промолчал, разглядывая потертый пистолет. Материть ДК вслух я не хотел, это все‑таки мой ближайший родственник, и достаточно того, что я тысячу раз обматерил его про себя. А что касается плана, то, наверное, у ДК имелись серьезные причины, раз он сделал то, что сделал. И, наверное, мы с Тамарой значили для ДК чуть меньше, чем эти причины.

– Может, мы убьем друг друга? – задумчиво произнесла Тамара, и я чуть не выронил от неожиданности пистолет.

– Это еще зачем?

– Чтобы избежать пыток. Это будет двойное самоубийство. Очень по‑самурайски.

– Опять ты с этой фигней! Я же тебе говорил уже – я в эти игры не играю, мстить за Джорджика я не собирался и не собираюсь, а кончать с собой, даже если это доставит тебе радость, тоже не буду. Я все‑таки надеюсь выкрутиться. Что‑то случится. Или чего‑то не случится.

– Вообще‑то ты прав, – вздохнула Тамара. – Двойного самоубийства не получится, потому что у нас только один пистолет. Мы не сможем одновременно выстрелить друг в друга.

– Кроме того, нет причины это делать, – буркнул я. – Они там еще роют землю в поисках дискеты, и кто его знает, сколько они будут ее искать. Наслаждайся жизнью.