Она и собирается кончить. Но только когда он окажется в ней.

– Сейчас.  – Она сильно толкнулась вверх бёдрами и приняла его внутрь.

Кеннеди почувствовала, как её контроль рушится. Её и его. Всего за мгновение всё, как казалось, стало абсолютно примитивным. Не было никаких медленных или нежных толчков. Было лишь отчаянное стремление к завершению, когда они перекатились на кровати. Он поднял её ноги вверх, закинув их на свои плечи, чтобы он мог врезаться в неё глубже и сильнее. Каждый выпад атаковал её чувствительную сердцевину. Каждый толчок заставляла её хотеть, хотеть и желать всё больше и больше.

У неё перехватило дыхание. Стоны. Её ногти впились в него, она встречала каждый его толчок мощным ответным. Кровать билась о стену. Из него вырывались гортанные стоны.

Этого было недостаточно. Удовольствие было на расстоянии вытянутой руки. Но ей нужно больше. Практически. Практически…

– Тугая… горячая… и идеальная,  – он отстранился, толкнулся глубоко внутрь, отстранился… Снова ворвался в неё.

Она разлетелась на осколки. Всё её тело, казалось, раскололось на части, когда освобождение накрыло её, а Реми так и не сбавил скорость. Он продолжал вбиваться в неё, его сильные толчки растягивали её оргазм, увеличивая удовольствие всё сильнее и сильнее, даже когда она ощутила, что он взорвался внутри неё. Его бедра дёрнулись, и рёв её имени вырвался из него.

Грохот сердцебиения наполнил уши Кеннеди. Барабаны медленно затихали, пока её ноги опускались на кровать. Он всё ещё находился в ней. Всё ещё нависая над ней, но Реми приподнялся на локтях, чтобы собственным весом не раздавить её.

Тьма окружила их, и ей это понравилось. Они были скрыты от всего остального мира. В безопасности, хотя бы на мгновение.

Она хотела, чтобы этот момент длился вечно.

– Мой отец любил мою мать… – слова шёпотом вырвались из неё. – И он убил её.

Реми губами прижался к её виску.

– Я всегда боялась полюбить кого нибудь слишком сильно, – легче говорить о её страхах во тьме. – Если ты любишь кого то так сильно, то можешь потерять себя.

– Кеннеди…

– Кайл был потерян, когда Стейси исчезла, – с её губ сорвался мягкий вздох. – Думаю, он всё ещё потерян.

– А ты чувствуешь себя потерянной со мной? – низкий рокот.

Она покачала головой, а потом осознала, что он может и не увидеть этого движения во тьме.

– Я чувствую себя счастливой. Даже пока остальной мир окружает ад, ты заставляешь меня чувствовать себя в безопасности и счастливой.

Это правда.

Зазвонил телефон. Пиликанье испугало её, и она вздрогнула под ним.

– Спокойно, – прошептал Реми. Он сполз с неё. Поднялся с кровати.

Кеннеди потянула на себя простыню, натянув её до подбородка, и увидела, как свет от телефона освещает его суровые черты лица.

– Это твой телефон, – он протянул его ей.

        «Неизвестный номер».      

Телефон зазвонил снова.

Её пальцы заскользили по экрану, потом она приложила телефон к уху.

– Алло?

– Я… иду…  – такой слабый, болезненный хрип. – У убил… его.

Весь воздух покинул её лёгкие.

– Кайл?

        – Знаю… это он.      

Ей пришлось напрячься, чтобы расслышать каждое свирепое слово. Слова казались вырванными… такими грубыми и рваными.

– Он… тр трахнул её… он… у убил…

Кеннеди так сильно сжала телефон, что стала бояться, что он рассыплется.

– Ты с Коннором, не так ли?

– Поставь его на громкую связь, – призвал её Реми.