Коннора.

И Кайла?

Её тело затряслось.

– Я говорил ему остановиться! – вскрикнул Генри. Слёзы покатились по его щекам. – Я говорил ему, что ситуация под контролем! Я отговорил твоего брата! Он успокоился. Но Реми… просто начал стрелять. Бам, бам!  Раз в твоего брата. Другой в Коннора. А потом… потом он повернулся ко мне. – Генри перевёл взгляд на свою правую руку и казался потрясенным, увидев там пистолет. – Я взял с собой оружие. Так, на всякий случай. Боже, ты же знаешь этот город. Ночью твориться настоящее безумие, и я подумал… – его слова оборвались.

Кеннеди предприняла несколько осторожных шагов в сторону Генри и Реми.

– Он собирался застрелить меня, – слова Генри вышли безжизненными. – Я видел это в глазах Реми. Он собирался застрелить меня, как застрелил Кайла и Коннора. Потому что я свидетель. Из за того, что я видел, что он сделал. Видел, как он хладнокровно застрелил этих двоих. Но я не был готов умереть. Я я выстрелил и попал в него.

Грудь Реми пошевелилась? Поднялась и опала? Или она по прежнему не двигается?

– Мне нужно проверить твоего брата! – рявкнул ей Генри. – Пожалуйста, Боже, пусть он будет жив. – Он встал на ноги. Подбежал к её брату. Присел на корточки рядом.

Она опустилась на колени рядом с Реми.

– Он сумасшедший! – выдал Генри. – Никогда не видел ничего подобного. Мужик уничтожал всех на своём пути. А я то думал, что он должен быть хорошим парнем.

Кровь фонтаном выливалась из раны на животе Реми. Возле его виска был большой глубокий порез. Как будто его чем то ударили.

Чем то…

Прикладом пистолета? Потому что, когда она вошла в дом, Генри на корточках сидел рядом с Реми и держал пистолет.

Её левая рука поднялась, чтобы зажать рану на животе Реми. Кровь тут же проступила сквозь её пальцы. Он издал слабый вздох, и это был самый красивый звук, который она когда либо слышала. Этот вздох боли означает, что Реми по прежнему жив. Ей нужно сильнее надавить на рану. Тогда она сможет сохранить ему жизнь. Помощь идет.

– Кеннеди! Твой брат жив! – выкрикнул Генри. – Иди помоги мне! Кайл нуждается в тебе!

Она не пошевелилась.

– Реми жив. Я зажимаю его рану. Я нужна ему.

– Этот ублюдок застрелил твоего брата! Он мог бы пристрелить меня! Он не тот, кем ты его считаешь. Он не…

«Верь мне».  Она осталась на месте.

– Скоро здесь будут федералы. Совсем скоро.

Генри бросился к ней.

– Твой брат умирает, а ты пытаешься спасти этот кусок дерьма, который выстрелил в него…

Она почувствовала его за спиной. Прямо за собой. В пределах радиуса поражения. Именно там, где она хотела, чтобы он оказался. Кеннеди крутанулась и воткнула нож, попав ему в живот, почти в то же самое место, что прострелили Реми.

Рот Генри приоткрылся. На его лице вспыхнул шок. Шок. Предательство. Боль.

А затем ярость. Так много ярости.

В его руке по прежнему был пистолет. Пистолет, которым, как она подозревала, он стрелял в Реми. Пристрелил Коннора. И пристрелил Кайла. Она подозревала, что это всё сделал именно он.

– Я вырастил тебя, – прорычал он, из его рта вылетала слюна.

Её правая рука по прежнему крепко удерживала рукоятку ножа.

Его правая рука… по прежнему держала пистолет, который он направил на неё.

– Я вырастил тебя… а ты выбрала его?

Она сильно дернула нож, проворачивая, и Генри взвыл. Он выстрелил из пистолета, но она отскочила назад, и пуля лишь жгучим пламенем опалила её руку, оцарапав. Она перепрыгнула через тело Реми. Кеннеди видела его пистолет на полу. «Глок» находился в нескольких футах, его как будто выбили в сторону, и если она сможет просто добраться до него достаточно быстро…

– Я выстрелю… – выдохнул Генри.