– Я работал под прикрытием.

Она швырнула его значок и удостоверение обратно в ящик. Захлопнув его.

        «Ох, дерьмо».      

– Я собирался рассказать тебе. Собирался рассказать тебе сразу же после того, как вышел из душа.

Эта была лишь часть правды. Таков был  план.

– Точно. Только тебе просто сначала нужно было снова меня трахнуть, да?

«Самый худший сценарий» .

– Секс существует отдельно от дела.

Ладно, в его голове эти слова звучали намного лучше, но, когда они вышли из его рта, Реми понял, что облажался. «Ля мажорный полный пи*дец».

Кеннеди обошла стол и направилась к двери.

Он двинулся к ней, поднимая руки.

– Кеннеди, позволь мне объяснить…

– Дотронься до меня, и я вобью тебе яйца в глотку.

        «Ну, э э э, а вот это что то новенькое от неё – угроза».      

Он уронил руки.

– Позволь мне объяснить. Пожалуйста.

– Уйди с моей дороги.

– Кеннеди.

– Уйди с дороги! Я ухожу из этого дома и направляюсь в больницу к брату.

На это его ресницы дрогнули – такое слабое еле уловимое движение.

Но её губы приоткрылись.

– Да ради Бога… всё дело в нём, не так ли?

Реми хотел дотронуться до неё. Хотел этого так сильно, что сжал руки в кулаки.

– Моя работа заключалась в том, чтобы найти его. Бюро полагало, что ты, возможно, помогаешь своему брату…

– Он ещё одна жертва! А не убийца!  – слова вырвались из неё с яростью урагана.

– Кеннеди…

Её рука хлопнула его по груди, и она оттолкнула его назад. Кеннеди бросилась мимо него, направившись прямо к лестнице, а он последовал за ней.

– Кеннеди, послушай меня!

Внизу лестницы она даже не замедлилась. Лишь повернулась в сторону спальни…

Он поймал её за руку.

– Я предупреждала тебя, – выдавила она сквозь стиснутые зубы.

Он быстро двигался, следя за тем, чтобы она не могла дотянуться до его яиц.

– Детка, успокойся.

Она вырвалась.

– Не смей, – кнут ярости и боли, – вести себя так, как будто ты заботишься обо мне. Не веди себя так, как будто ты делаешь что то ещё, кроме того, что используешь меня.

– Разве это не то, что ты сама делаешь со мной? Используя меня для побега от всего?

И… чёрт возьми, ещё одна вещь, которую он не должен был произносить вслух. Что с ним не так?

На её красивом лице мелькнула боль, и Реми почувствовала себя худшим придурком в мире. Ох, подождите, он чувствует себя так, потому что так и есть.

– Прости. – Более правдивые слова, которые он, вероятно, никогда не произносил в своей жизни. Вероятно, даже самые правдивые слова за всю его жизнь.

Кеннеди обхватила руками живот. Она обуздала свои чувства. Боль больше не отражалась в выражении её лица, но оставалась в глазах. В великолепных глазах, которые будут преследовать его всю оставшуюся жизнь.

«Исправь это» . Как он может это исправить? Возможно, если он просто объяснит…

– Я получил эту работу. Работа состояла в…

– Во мне. – Нервно.

Но он кивнул.

– Мне приказали сблизиться с тобой на званом вечере.

Она рассмеялась, но в звуке не было ни капли юмора.

– Только тебе даже не пришлось этого делать, не так ли? Я сама подошла к тебе. Я была той, кто подбежал к тебе, потому что ты смотрел на меня так, как будто я не являюсь каким то уродом.