– Ты заявишь в полицию?

– А это приведет к чему-нибудь хорошему?

Диана совсем растерялась.

– Значит, все было напрасно?

– Я узнал правду и не сожалению, что помог прессе разоблачить коррупцию в правительстве. Сожалею только, что причинил вред тебе, – сказал Карлос без колебаний.

Все-таки отец не оставлял Альберту умирать. Диана испытала огромное облегчение, узнав об этом. Она отчетливо представила панику и страх Джеймса Маршалла после аварии, и, хотя она не смирилась с его ложью, было приятно, что он нашел в себе силы и порядочность рассказать наконец Карлосу правду.

Было странно снова оказаться в квартире, в которой она так недолго жила.

– Почему мы приехали сюда? – спросила Диана, заходя в холл.

– Ты оставила здесь свою одежду, – пробормотал Карлос очевидное объяснение.

Он имел в виду купленные им вещи. Ведь Диана ни одной из них не забрала себе.

– Да, я слушаю тебя. – Она села на диван, ожидая предстоящего разговора, как грозной атаки. Предоставленная самой себе, она размышляла, что не должна была говорить ему о ребенке, чтобы сохранить свою гордость и достоинство.

Карлос рассматривал ее из-под полуопущенных ресниц.

– Я хочу, чтобы мы поженились.

– Извини? – Диана не поверила своим ушам. Она смотрела на него, приоткрыв рот.

– Только не начинай спорить со мной. Постарайся сначала выслушать. – Карлос казался спокойным. – Это и мой ребенок тоже, я бы хотел дать ему свое имя, любовь и опеку, которую мой отец в свое время дал мне.

Не в состоянии успокоиться, Диана встала, заметив в глазах Карлоса серьезность и даже некоторую торжественность. Ее настолько поразило его предложение, что, растерявшаяся, она не нашлась, что ответить. Диана готова была услышать от него все, что угодно, но только не это.

– У испанцев очень сильное чувство семьи. Но есть и другая сторона вопроса.

Диана шагала вдоль окна, не замечая, в какую сторону движется, и неотрывно смотрела на Карлоса.

– Разве ты хочешь стать матерью-одиночкой, как и твоя собственная мать?

Диана вдруг рассердилась.

– Нечего приплетать сюда мое происхождение. Мне совсем нетрудно будет справиться с проблемами самостоятельно.

– Но такой героизм тебе ни к чему. Не карай нашего ребенка за мои грехи, – отрезал Карлос с большой выразительностью.

Это предостережение поразило Диану. Разве может она наказывать свое дитя? Просто думала, что его мало заинтересует ребенок, который оказался зачат без его собственного согласия или желания. Так было в ее семье и в семьях многих других приемных детей, которые росли вместе с ней. Она полагала, что только матери чувствуют что-то по отношению к еще не родившимся детям. Карлос пытался доказать, что это не так.

– Я не ожидала этого, – честно призналась она. – Я имею в виду… ты искренне думаешь, что сможешь смириться с подобным браком и ребенком, то есть со всем тем, чего ты не планировал пока для себя?

Диана покраснела, осознав, насколько откровенным был ее вопрос. Она выдала то, что на самом деле думала о его предложении.

– Я хочу, чтобы ты вернулась ко мне, любимая! – Карлос выдержал ее тревожный взгляд. – Браки заключались и при менее серьезных отношениях.

Для Дианы существовала тысяча разумных доводов, чтобы принять его предложение. Она знала, как тяжело быть матерью-одиночкой, когда рядом нет никого, кто мог бы поддержать в трудную минуту. Так же в случае замужества ей не придется заботиться о том, чтобы копить деньги на образование ребенка. И не последнее по важности обстоятельство – сам ребенок будет счастлив рядом с любящим отцом.