— Не надо, ему уже хватит, — попытался он остудить боевой пыл молодого человека. — Что у вас тут вообще произошло?

— Отвали, — Марк отпихнул вервольфа в сторону и снова бросился на своего противника, но тот внезапно сам вскочил на ноги и, изловчившись, вывернулся у него из рук и бросился бежать. Марк погнался за ним, оглашая лес изысканной руганью. Илона собралась было последовать его примеру, но Борис по-прежнему был начеку и преградил ей путь.

— Успокойся и объясни, что случилось.

Марк тем временем почти догнал беглеца, но в последний момент споткнулся и упал. К тому времени, как ему удалось встать, тот успел отбежать на достаточно большое расстояние. Борис вздохнул с облегчением — раз эти двое могут бежать так резво, значит, сильно не пострадали. Он снова переключил свое внимание на Илону. Волосы у девушки были растрепанны, куртка расстегнута, а на надетой под ней рубашке не хватало двух или трех верхних пуговиц. И вдобавок ко всему, она здорово перемазалась кровью. Однако судя по тому, как быстро ей удалось сменить облик и как резко она теперь вырывалась у Дымкова из рук, принадлежала эта кровь исключительно убежавшему мужчине. Борис успокоился окончательно: кажется, ничего совсем уж плохого сегодня не произошло. Он слегка встряхнул Илону за плечи и терпеливо дождался, когда она успокоится и перестанет сопротивляться:

— Давай по порядку. Они первые напали, да? Ты ведь только защищалась?

— Да, — Илона достала из кармана носовой платок, вытерла им лицо и каким-то странным взглядом уставилась на расплывшиеся на платке алые пятна, а потом подняла глаза на Дымкова и тихо, без всякого выражения произнесла. — Ну вот и все. Я кусала человека.

— Ты защищалась, — уже не спрашивая, а с полной уверенностью утверждая, возразил ей Борис. — И я очень сомневаюсь, что ты могла ему сильно повредить — видела, как он улепетывал? Успокойся, ты же не в полнолуние его цапнула, от этого укуса ему ничего не будет!

— Ах, да что ты понимаешь! — вскрикнула Илона, вырываясь у него из рук. — Какая разница, в полнолуние или нет — для меня-то теперь все равно все потеряно!

В ее голосе слышалось такое неподдельное отчаяние, словно она и правда лишилась всего самого ценного, что у нее было. Борис снова положил руку ей на плечо:

— Марк тебя не бросит. Я сам с ним сейчас поговорю, не волнуйся.

— Господи! — от его слов Крижевская перепугалась еще сильнее. — Марк! Куда он побежал, они же убить его могут!!!

Она опять попыталась убежать от Бориса, но он привлек девушку к себе и начал медленно, монотонно гладить ее по голове и по спине. Она все еще мелко дрожала, но Дымков чувствовал, что ей уже лучше и что она постепенно успокаивается.

— Он уже возвращается, слышишь? — шепнул он ей на ухо. — Не плачь и расскажи, как все было.

Илона несколько раз кивнула головой, прижимаясь к его груди.

— Они вчетвером напали… — выговорила она, наконец. — Двое меня схватили, двое — Марка. Но сказали, что если он не будет вмешиваться, то ему они ничего не сделают. Знаешь, если бы он ушел, если бы поступил, как все парни, я бы все стерпела и не стала бы превращаться. А он сделал вид, что не будет им мешать, но как только его выпустили, бросился на тех, кто меня держал! А они все с ножами… Его бы точно убили!

Крижевская снова начала всхлипывать и слабо вырываться, но Дымков уже увидел краем глаза вернувшегося на поляну Марка. Вид у друга Илоны был раздосадованный — по-видимому, догнать амбала ему не удалось — и в то же время встревоженный. Он остановился в нескольких шагах от обнявшихся вервольфов, глядя на них с некоторым с сомнением и не решаясь подойти ближе.