— А у вас не было? — снова нахмурилась Кэтрин.

— Я был старшим и единственным сыном своего отца, — ответил он. — Он умер до моего рождения. Я родился с титулом барона Монфора. Седерхерст и все остальное всегда принадлежали мне.

— Большинство на вашем месте, — едко произнесла Кэтрин, — всю жизнь считали бы, что им повезло.

— Наверное, так, — тихо проговорил он. — А вот я, мисс Хакстебл, всю жизнь считал везением то, что я не относился и никогда не буду относиться к большинству.

— О, вот уж это правда! — согласилась Кэтрин, хлопая себя по коленям.

Ей понадобится время, чтобы проанализировать мысли, которые только сейчас пришли ей в голову. Что такое свобода? Естественно, не бедность. Бедность надевает на людей страшные оковы. Ее семья никогда не была настолько бедной, чтобы голодать, однако она достаточно хорошо познала бедность, чтобы понять — в ней свободы нет. А в богатстве, высоком положении и привилегиях? Разве они не суть свободы? Разве это плохо — владеть большим домом и поместьем и управлять состоянием?

Но если у человека есть все, что ему нужно и что он хочет, о чем же тогда мечтать? Раньше этот вопрос никогда не приходил ей в голову.

Кэтрин заметила, что кто-то отошел от террасы и направился к павильону. Повернувшись, она обнаружила, что это два джентльмена. Одного из них — сэра Айзека Керби — она узнала. Увидев, что она наблюдает за ними, мужчины остановились. Спутник сэра Айзека в приветственном жесте поднял правую руку, а затем оба повернулись и пошли обратно к террасе.

Кэтрин посмотрела на лорда Монфора и в последний момент успела заметить, как он опускает руку.

Очевидно, между ним и двумя джентльменами состоялся безмолвный диалог. Он дал им понять, что не нуждается в их обществе?

Одновременно Кэтрин заметила, что другую руку лорд Монфор положил на спинку скамьи позади ее плеч и повернулся к ней вполоборота.

— Нам всем нужна возможность мечтать, — сказала она.

— Ну а я бы предпочел не мечтать, — с полуулыбкой глядя на нее, заявил лорд Монфор. — Ведь есть более интересные дела, наполняющие нашу жизнь смыслом. В настоящий момент для меня нет более интересного занятия, чем сидеть с вами тет-а-тет.

Боже, он произнес это так, будто они сбежали на тайное любовное свидание! Кэтрин приказала себе не обращать внимания на жар, внезапно охвативший все ее тело.

— Нет, вы не понимаете, — уверенно возразила она. — Это важно для нас — мечтать, причем так, чтобы мечты вдохновляли. Это так же важно, как дышать. И так же важно, как надеяться. Именно мечты помогают нам надеяться.

— «Хватит мечтать, мальчишка, и займись чем-нибудь полезным», — произнес он пренебрежительным тоном строгого родителя или учителя — возможно, людей из своего далекого прошлого?

— Скорее всего своим детям я буду говорить совершенно противоположное, — сказала Кэтрин. — «Хватит заниматься этим бесполезным делом и помечтай. Воспользуйся своим воображением. Дотянись до неведомого и помечтай, как можно расширить свой опыт, обогатить ум, душу и весь свой мир».

Лорд Монфор негромко рассмеялся.

— И о чем же мечтает мисс Кэтрин Хакстебл? — поинтересовался он. — О любви, браке, материнстве, я полагаю?

Он так ничего и не понял. Пусть он умен, но в нем нет ничего от мечтателя. Возможно, потому, что ему просто никогда не о чем было мечтать, ведь у него и так все было.

Но это абсурд. Ох, какой же абсурд!

— Летать, — поддавшись порыву, ответила Кэтрин.