|
Руби: В раю свои проблемы – вечно наткнешься на какую-нибудь змею. * * * Дорогая Стефани! Прими мои поздравления! Я очень рада за вас с Пьером. Уверена, что второй ребенок будет таким же чудом, как Жан-Луи. Полагаю, мама уже сообщила тебе последние новости. Она так рада, что я не уезжаю в Америку. А вот Алекс не очень рад. Он матерился, сыпал проклятьями и обозвал меня всеми известными ругательствами. Он решил, что я снова сда-лась и позволила сбить себя с дороги, поэтому ужасно разозлился и не разговаривает со мной. Может быть, раньше я и позволяла сбить себя с пути, но сейчас другой случай. Самое главное для меня – это Кати, и смысл моей жизни в том, чтобы она была счастлива. В последнее время ей столько пришлось пережить. Сначала Грег, потом переезд в ро-дительский дом, подготовка к отъезду в Америку. Она столько нервничала, а это очень пло-хо. Она должна сейчас волноваться из-за прыщиков, лифчиков и мальчиков, а не из-за из-мен, переездов с континента на континент и фокусов с волшебным возвращением отца. Она ни в чем не виновата. Я привела ее в этот мир, и я обязана заботиться о ней. Мне все чудится, что Алекс с минуты на минуту постучит ко мне в дверь. Я уверена, что он купил билет на первый же самолет, чтобы прилететь сюда и убить Брайана. Навер-ное, для этого и нужны лучшие друзья. Я не могу думать без слез о том, какой была бы моя жизнь в Бостоне. Я совершенно не представляю, что теперь делать. У меня нет ни работы, ни дома, я снова живу с родителями. В этом доме все наводит на печальные мысли. Да, у меня было прекрасное детство, но годы с Кати были настолько тяжелыми, что затмили в памяти все прочие воспоминания. Все в этом доме – запахи, звуки, обои, мебель – напоминает про бессонные ночи, тревоги и усталость, связанные с ее детством. Прости, что я давно тебе не писала. Я пыталась уложить в голове случившееся. Я дол-го думала над изречением: «Все на свете имеет свою цель». Мне кажется, я поняла. Эта цель – добить меня окончательно. Когда я пошла в школу, мне казалось, что шестиклассники – невероятно взрослые и опытные люди, хотя им было не больше двенадцати лет. Когда мне исполнилось двенадцать, я решила, что уж в восемнадцать-то лет люди точно знают абсолютно все. В восемнадцать я ожидала, что стану по-настоящему взрослой, когда закончу колледж. В двадцать пять я так и не закончила колледж, по-прежнему ничего не соображала, зато имела на руках семилетнюю дочь. И по-детски надеялась, что, когда мне исполнится тридцать, я хоть немного пойму, что происходит вокруг. Неа, этого так и не случилось. И постепенно я начинаю думать, что ни в пятьдесят, ни в шестьдесят, ни в семьдесят, ни в восемьдесят, ни в девяносто я ни на шаг не приближусь к своим идеалам мудрости и опытности. Наверное, даже человек на смертном одре, проживший долгую-долгую жизнь, объездивший весь мир, нарожавший кучу детей, переживший множество личных трагедий, поборовший всех своих демонов и получивший от жизни множество жестоких уроков, – даже этот человек думает: «Боже, когда я попаду в рай, вот тогда-то я точно все пойму». А потом он умирает, присоединяется ко всем прочим там, на небесах, садится на обла-ко и следит за теми, кого он любил и кто остался в нашем мире. И по-прежнему думает, что вот в следующей жизни он, может быть, наконец во всем разберется… Мне кажется, Стеф, я во всем разобралась. Я много лет думала и теперь понимаю, что никто, даже сам Господь Бог на своем троне, ни малейшего понятия не имеет о том, что происходит в этом мире. Рози От кого Стефани Кому Рози Тема Жизнь Вот видишь, жизнь кое-чему научила тебя. Ты наконец осознала, что не ты одна ниче-го не понимаешь. Так живут все люди, Рози. * * * Привет! Прими мои искренние извинения за дурацкую записку, которую я отправил тебе на прошлой неделе. |
