— Ваша честь, вопреки уверениям мистера Торреса, мы вовсе не докучали ни Брайану Пинтадо, ни его дедушке с бабушкой. Мы предприняли осторожные попытки договориться о беседе и были очень сдержанны и вежливы в своих контактах.

Судья фыркнул.

— Мне все равно, даже если бы вы напечатали для этого приглашения с золотым тиснением. Если мальчик не хочет встречаться с вами, вам следует просто смириться с его отказом.

— Я понимаю. Но сегодня я впервые услышал о том, что он не хочет встречаться с нами. Всякий раз, когда мы разговаривали с представителями семейства Пинтадо, то получали примерно следующий ответ: «Да, он встретится с вами, но сейчас время для этого не самое подходящее». Никто из них никогда не заикался о том, что это Брайан не желает с нами встречаться.

Торрес вскочил со своего стула.

— Судья, я протестую против намека на то, что мы каким-то образом дали защите понять, что беседа с мальчиком непременно состоится. Если у мистера Суайтека сложилось такое впечатление, то винить в этом ему следует самого себя.

Судья снял очки и потер глаза, как будто устав от пикировки.

— Отлично, — изрек он со своего места. — Вполне возможно, это было недоразумение. Или, быть может, защита превысила свои права. Однако же в данный момент, как я понимаю, все прояснилось окончательно. Разве нет, мистер Суайтек?

Джек взглянул на Софию. Разумеется, они потерпят неудачу, если разговор с Брайаном не состоится. Но судья не проявлял ни малейших признаков того, что готов принять решение в пользу адвокатов Линдси, чтобы те могли провести разговор с ее сыном.

— Если таково желание Брайана, — сказал он, — тогда мы согласимся с ним.

— Хорошо. Больше не будет никаких телефонных звонков в резиденцию Пинтадо. Больше никаких попыток связаться с Брайаном Пинтадо. Все согласны?

И снова Джек заколебался. Удар по их досудебной подготовке — одно дело, но причина его разочарования крылась намного глубже. Каким бы абсурдным ни было когда-то стремление Линдси не допустить свидания Джека с ее сыном, нынешний поворот событий, который оказался именно таким, как ей хотелось, выглядел еще более странным: Джек никогда не сможет встретиться с Брайаном — если только не добьется оправдания Линдси.

— Мистер Суайтек, — обратился к нему судья, — я могу рассчитывать на ваше согласие в этом вопросе?

— Да, — не очень уверенно ответил он. — Можете.

Судья устремил взгляд на представителей обвинения, сидевших от него в противоположном углу, и поинтересовался:

— Вы удовлетворены, мистер Торрес?

— Этого должно быть достаточно, судья. Я всего лишь надеюсь вопреки всему, что мистер Суайтек будет так же верен своему слову, как и его отец.

Джек метнул на него раздраженный взгляд. «Какой дешевый прием, Торрес».

— Есть ли еще какие-то вопросы, которые требуют обсуждения суда? — спросил судья.

Джек услышал возню на галерее для прессы у себя за спиной. Репортеры уже приготовились мчаться к выходу, как только судья объявит заседание закрытым.

Но прокурор придержал еще одного туза в рукаве.

— Есть еще одна вещь, — заявил Торрес. — Она напрямую касается того свидетеля, в отношении которого судом было применено «правило кляпа».

Судья демонстративно закатил глаза.

— Можете считать это распоряжение отмененным. Не думаю, что в этом зале найдется репортер, которому не известно об этом деле больше меня.

По залу пронесся легкий смешок, затем воцарилась тишина.