Макшан улыбнулся:

– И вся эта муть засела у тебя в башке, верно? Он спер твое мороженое, и при следующей встрече ты его пристрелил.

– Он находился в федеральном розыске, – ответил Карл. – Вот почему я его выследил.

– Понимаю, – кивнул Макшан, – но интереснее считать, будто ты завалил его за то, что он спер у тебя мороженое. – Он посмотрел на Карла Уэбстера в упор и спросил: – Ты уверен, что не из-за этого?

Макшан рассказал о себе. Он никогда не брал уроки, начал играть в церкви, с братьями Грей. Выступал в Талсе, в Небраске, в Айове, приехал в Канзас-Сити и поступил в ночной клуб. Платили ему доллар с четвертью за ночь; отыграв смену, он переходил в другие клубы. Макшан назвал Джулию Ли лучшей пианисткой, она больше всех гребет, потому что знает песенки, которые нравятся всем, и играет на заказ. Вот и он выучил популярные мелодии – и не важно, нравятся они ему самому или нет; чтобы жить, надо зарабатывать. В общем, скоро он уже работал в лучших клубах и получал два пятьдесят за вечер и еще пять или шесть баксов из общего котла.

За разговором о музыке и клубах они выпили по паре коктейлей.

– Похоже, – заметил Карл, – ты успел поиграть во всех здешних заведениях.

– Почти, – кивнул Макшан. – Когда состарюсь, стану тапером в борделе.

Карл задумался:

– По-моему, девушку, которую я ищу, тянет к развлечениям – я имею в виду ночные клубы, а не бордели; возможно, она устроилась в один из них. Ты, случайно, не встречал рыжую девушку с очень белой кожей по имени Лули?

Карл произнес ее имя громко, во весь голос, не надеясь на удачу.

Но Макшан неожиданно ответил:

– Нет, зато я знаю рыжую девушку с очень белой кожей по имени Китти.

Она написала, что собирается сменить имя на Китти... Записка лежала у Карла в кармане.

– Привет, ребята! – говорила она джентльменам, сидящим за столиком. Казалось, она рада видеть их. – Я Китти. Что вам принести, ребята?

Несколько раз она оговаривалась, называла себя Лули, но клиентам было все равно; они с интересом пялились на мишку персикового цвета, который почти ничего не закрывал. Только один раз посетитель сказал: "Я думал, тебя зовут Китти!" – и ей пришлось сочинять: она называет себя вторым именем, потому что оно ей больше нравится, только она еще не привыкла. После того случая она всякий раз напоминала себе, как ее зовут, прежде чем подойти к столику.

Бдительным клиентом оказался репортер из "Канзас-Сити стар" – тот самый, который приезжал к ней домой в Саллисо еще до того, как она поехала в Талсу давать интервью писаке из "Настоящего детектива", а потом напрасно ждала, что Карл Уэбстер поведет ее на танцы. Тот репортер советовал: если она когда-нибудь приедет в Канзас-Сити, пусть поищет работу в ресторанчиках сети Фреда Харви. Там, уверял он, девушкам платят чаевые не за то, что им приходится раздеваться. Говорил, если она устроится в ночной клуб, ей придется работать полуголой. "Вот как?" – спросила тогда Лули. И репортер сообщил, что его любимый ночной клуб – "Мишка Тедди", бывший миллионерский особняк на углу Восемнадцатой и Центральной.

– Только не подходи близко к тому месту, если ты баптистка, – добавил он.

Когда Лули пришла искать работу, управляющий Джонни сказал:

– Ты девушка умная и должна понимать: желание клиента – закон. Если позволят себе лишнее, пока они тут в клубе, например, кто-нибудь тебя облапит, – терпи.