Он только слышал крик Игоря Монахова:

– Проводка, …

Он сам не знал, как посадил машину. Он только помнил, когда дым немного рассеялся, Игоря Монахова, который соединял провода обожженными руками. Он очевидно, успел чем то замотать ладони, теперь и не понять чем, остались одни угли, а руки – сплошной ожог. Он соединял провода руками, и поэтому они не рухнули вниз.

Потом они Сеня освобождал мужиков, вытаскивал из кабины девочек и к тому моменту, как закончил, обнаружил Павла с рацией в руках.

– Я передал координаты группе захвата. Они их возьмут, обязательно, вот увидите.

Спустя несколько часов террористы были пойманы, а захваченные деньги изъяты. Игоря Монахова отправили в военный госпиталь, но к вечеру обещали отпустить, чтобы они все вместе могли вернуться домой. Медики обещали сохранить функции обеих рук, хотя кожу на ладонях в Москве еще долго придется восстанавливать.

Их везли в местный отель на автобусе, чтобы дать возможность немного передохнуть. Хотя Арсений подозревал, что у дверей гостиницы дежурят представители всех мировых телеканалов.

Вдруг на сиденье рядом с ним опустился Павлик.

– Я хотел с Вами поговорить.

– Говори мне «ты». И уж позволь, на правах старшего сначала я выскажусь. Ты мой сын. Я узнал вчера вечером. Понимаю, это шокирует, и не жду, что ты…

– Я знаю, – мягко сказал Павлик.

– Ты знаешь?! Похоже, все кругом знают, кроме меня! Тебе мама сказала?! Когда?!

– Я начал догадываться, когда мы с Вами встретились, может, помните? Летели из Туниса и я пришел к Вам в кабину. Мне лет семь было.

– Восемь. Еще бы не помнить.

– Я потом маму про Вас спросил. А она сказала, что вы с ней когда то были вместе, любили друг друга и глаза у нее стали грустные грустные. Она про папу Витю никогда так не говорила. Хотя он хороший был. Но мама не скрывала, что он мой отчим.

Еще у меня отчество – Арсеньевич. И я подумал – а вдруг мой папа на самом деле жив? Вдруг это ты? Мне так хотелось в это верить. Ты мне сразу понравился. Потом я очень хотел тебя разыскать, узнать какие то подробности. Ты ведь представился пассажирам – «Арсений Говоров».

– Я всегда, если сам за штурвал сажусь, фамилией деда представляюсь. У тебя, Павлик, невероятный прадед. На истребителях в войну летал. Надо познакомить вас. Счастье, что он дожил.

– Вот я и искал Арсения Говорова, – продолжал Павлик.

– И не нашел… – вздохнул Сеня.

– Нашел, только поздно. Почти перед самым выпуском. Папа Витя мне наследство оставил, я пошел бумаги оформлять и в приемной нотариуса наткнулся на деловой журнал. Никогда таких не читал. А там ты. Только не говоров, а Медведев. Я сразу узнал. Ну, сопоставил кое какие факты…

– И догадался?

– Ну да. Я ведь уже большой мальчик. Но маму беспокоить не хотел. И вообще как то глупо, как в Санта Барбаре – здравствуй папа, я твой сын. И тогда я решил устроиться к тебе на работу. Как то проявить себя, познакомиться поближе, а уж потом, при случае…

– Да уж, случай представился что надо, – усмехнулся Сеня.

– Ты еще не все знаешь, – сказал Павлик. – Уверен, что готов меня выслушать?

– Павел, вчера утром я наконец то сделал твоей матери предложение. Снова, после всех этих лет. Потом террористы захватили самолет. Потом я узнал что там Даша, моя дочь и дочь моего друга Ира. Потом выяснилось, что ты мой сын и тоже в числе заложников. Дальше ты знаешь. Чем еще ты хочешь меня удивить?

– Мы с Дашей… Мы ведь не брат и сестра, верно? Ей твоя бывшая жена все рассказала, думала ее против тебя настроить, но она тебя обожает все равно. В общем, мы не кровные родственники, и значит в этом нет ничего такого….