Авантюрный ум работал. Убедившись, что установка готова, Али решил продать ее еще раз – теперь в России. Денег, как и водки, много не бывает. Он активировал старые связи, нашел контакты в Министерстве обороны. Вопрос решался чудовищно медленно, с волокитой. Как всегда – никому ничего не нужно! Впервые в жизни Али столкнулся с такой непробиваемой бюрократией! Он был нешуточно изумлен, до какой же степени чиновникам на все плевать! «Завершающим аккордом» стал визит в один из высоких кабинетов. «Ответственный» господин в погонах с одной, но большой звездой смотрел на него глазами невыспавшейся жабы и откровенно не понимал, чего хочет ученый. С современными оборонными разработками в «поднимающейся с колен» России все в порядке, «сказочные» проекты ведомство не интересуют. Впрочем, если товарищ согласен «откатить» некоторую сумму, можно попробовать посмотреть, что за идея такая, и выработать ряд пожеланий и рекомендаций… Излишне говорить, что Али громко хлопнул дверью.

Безуспешное «хождение на сторону» удалось сохранить в тайне. Через месяц Али продемонстрировал установку заказчикам. Бизнесмены впечатлились и даже немного испугались («шайтан-машина» какая-то). Долго думали и решили раньше времени не информировать иранских «товарищей». Заказчики помогли Али вместе с помощником тайно переправить установку в Западный Азербайджан, где на уединенной вилле в районе города Сильване Али продолжал работы по усовершенствованию своего детища. Проблем с финансированием не было, на выходные он ездил в Баку – к детям, к матери, к жене. Он уже не был «семейным уродом» – он зарабатывал больше, чем вся эта компания, вместе взятая!

Оставалась единственная закавыка: война в Иране, о необходимости и неизбежности которой так много говорили специалисты, все никак не начиналась. А порой, читая новости, переваривая аналитические заметки, он начинал переживать, что она никогда и не начнется! «Стрельба» по машинам на трассах – одно, а поворачивать вспять историю – несколько другое. Все чаще возникали сомнения, что именно то, для чего создавалась установка – уничтожение в массовых количествах военно-воздушных объектов, – может не выгореть. Требовался эксперимент – мощный, с размахом, на полную катушку. А сбивать гражданские самолеты для Али Магомедова было неприемлемо в принципе, хотя не раз завуалированные предложения от заказчиков и поступали. Невзирая на то что он делал, Али считал себя человеком с твердой моральной позицией и верил в искупление грехов.

Конец 2010 года. Начало следующего. Вспыхнул Тунис, взорвался Египет, Сирия, Йемен. Арабский мир залихорадило. Стартовали беспорядки в Ливии. Власть Каддафи, висевшая на волоске, внезапно окрепла и показала всему миру, что считаться с ней стоит. В марте начались бомбардировки НАТО, и Али, окопавшемуся в родном Азербайджане, стало интересно. Но установка считалась проданной, он не был волен распоряжаться ею по собственному усмотрению. Али не знал, что разведка Каддафи рыщет по всему миру и его уже заметили. Полковник МО России, с которым он был на контакте, слил информацию об Али Магомедове военному атташе посольства Ливии в России, и в один прекрасный день на вилле в Сильване объявились два учтивых господина арабской внешности, предъявили полномочия, представились. Один оказался сотрудником Секретной организации Джамахирии (Hayat Ann al Jama-hariya), второй представлял военную разведку – Istikhbarat al Askariya. Беседа, к удовольствию сторон, проходила продуктивно. Господин Али может не беспокоиться – войны в Иране в ближайшие десять лет не будет.