— Ах, эти, — посмотрел и отвернулся юрист. — Так у Ивана Васильевича пять дочерей и один сын, наследник. Здесь, как я понимаю, три старших дочери и сын с приятелем. Кем-то конкретно заинтересовались, Николай Дмитриевич?

— Да, — и не подумал смущаться или отнекиваться. — Вон той, которая справа от самой старшей стоит.

— А вы не знаете? Вы же танцевали с ней на балу, — удивился Паньшин.

— Да я там слишком со многими перетанцевал, — скривился. — Как вспомню, так вздрогну! Поверите, все лица в одно слились.

— Вздрогнете? — хмыкнул Александр Карлович. — Интересное выражение, не слышал такого. Расскажу коротенько, что успел узнать. Сам Лужский Голова из купеческого сословия. Благодаря смекалке и природной хитрости сумел сколотить отличный капитал. Выбран на почётную должность, что позволило ему войти в дворянскую среду. За своего, конечно, не сошёл, но Собрание посещал и посещает довольно регулярно. Всем своим детям дал приличное домашнее образование. Старшую из дочерей вы знаете, остальные погодки. Младшая Мария. Интересующую вас девушку звать Лизой. Елизаветой. Из всех пяти дочерей она самая умненькая. По слухам, даже собирается где-то учиться в столице. Где именно, не скажу, не интересовался, вроде бы как на педагогических курсах каких-то. Но, если нужно, узнаю. Что ещё? Приданое за средней дочерью Иван Васильевич даёт хорошее. Меньше, конечно, чем за старшей, но тоже ничего. Домик здесь, в Луге, на набережной местной речки неподалёку от пристани. К нему прилагается участок земли неплохой, а ещё квартира на Невском в столице, и какая-то небольшая то ли фабрика, то ли что-то подобное там же. Можно уточнить, если такая потребность имеется.

— Нет, благодарю, ничего уточнять не нужно. И откуда только вы всё это знаете?

— Работа у меня такая, всё знать, — улыбнулся Паньшин. — Девица хорошая, не спорю, всё при ней, и ум, и красота, но зачем она вам, князь? Приятно провести время? Так папаша не позволит…

Резкий ответ чуть было не сорвался с губ, но вовремя себя остановил. А и впрямь, зачем? И Паньшин вреда мне не желает…

— Незачем, просто интересуюсь, — согласился с юристом.

— Старшая из дочерей интересует? — кивнул каким-то своим мыслям Александр Карлович. — Могу рассказать.

— Нет, не нужно, — отказался. Потому что как раз услышал приглушённый разговор у меня за спиной:

— Повезёт же кому-то с женой. По слухам, Якшинский весьма богатое приданое своей старшей дочери обеспечил. А ещё говорят, в столице большой доходный дом для неё прикупил…

— То-то вокруг столько претендентов вьётся! Не желаете и вы попытать счастья?

— К сожалению, не моего уровня девица! На пушечный выстрел к ней не подпустят.

Оглянулся, два молоденьких прапорщика смутились, отвели в сторону глаза, а потом вообще за спины товарищей ретировались. И чего смутились? Дело житейское, ничего предосудительного в прозвучавших словах не вижу.

За разговорами совсем упустил, о чём девицы с папенькой договорились, да ещё так не вовремя на офицериков отвлёкся. А Паньшин тем временем с кем-то здоровается. Повернулся, передо мной уже градоначальник стоит. За его широкой спиной все три дочери и сынок с дружком в рядок выстроились. И все вместе на меня уставились. Не на Паньшина, а именно на меня. Я же ничего не пропустил?

И Василенко тут же! И Валевачев с адъютантом, и даже полковник Романов откуда-то появился. И все молчат, на меня смотрят.

— Я что-то пропустил? — сделал удивлённое лицо.

Василенко вперёд шагнул, но градоначальник на него так зло зыркнул, что председатель Управы стушевался и отступил сразу же. А старшая из дочерей язвительно хмыкнула и не удержалась от еле слышного комментария:

— Его светлость всё в облаках витает!

— Молчи, глупая, — на грани слышимости прошептала Лиза, одёрнула сестру.