— Совершенно верно. — Она наблюдала за тем, как он решительно приближается к ней. — Что-нибудь случилось, мистер Чиллхерст?

— Да. — Он обогнул стол, наклонился и резким движением выхватил Олимпию из кресла. — Есть тайна, которую я хочу сегодня ночью узнать, мисс Вингфилд, и только вы способны ее открыть.

— Мистер Чиллхерст?!

Олимпия с трудом могла дышать. Ее охватывали волны возбуждения. Она чувствовала себя так, будто сейчас растает.

— Что вас интересует, сэр?

— Вы поцелуете меня, мисс Вингфилд?

Олимпия была так потрясена, что не находила слов для ответа. Она сделала единственное, что могла сделать в этом состоянии: обхватила шею Джареда руками и подняла лицо в молчаливом ожидании.

Неожиданно, но совершенно отчетливо она осознала, что ждала этого мгновения всю свою жизнь.

— Сирена.

Руки Джареда крепко обвили ее тело, а губы ее растворились в его губах.

Поцелуй Джареда был горячим и требовательным. Он уговаривал и завоевывал, обжигал и завладевал. Каждое движение его губ заставляло ее трепетать.

Она ощущала жар его тела и силу рук. Он подавлял ее сознание, но страха не было, лишь безграничное, волнующее наслаждение. Она еще крепче обвила руками его шею, а он погружал ее в глубины чувств.

Джаред застонал, когда она, подчиняясь его мягкому требованию, приоткрыла рот.

— Я не могу дождаться момента, когда услышу твою песню, моя сладкая сирена, — прошептал он в ее раскрытые губы.

Ощущение прикосновения его языка испугало Олимпию.

Инстинктивно она постаралась отступить.

— Не сейчас. Я хочу распробовать тебя.

Олимпию застали врасплох его странные слова.

— Распробовать меня?

— Вот так. — Джаред вновь занялся ее ртом, смакуя его со всей основательностью. — И так… Мой Бог, ты пьянишь сильнее, чем лучшее бренди.

Олимпия откинула голову назад, прикрыла глаза. С радостным восторгом она предавалась изучающим поцелуям Джареда. Она почувствовала, как руки его переместились: одна сомкнулась под коленями, другая — вокруг плеч. Олимпия часто и тяжело дышала, пока он поднимал ее и нес через комнату.

Когда он положил ее на бархатные подушки софы, она открыла глаза и посмотрела на Джареда. В напряженном выражении его лица Олимпия прочитала всепоглощающее желание и ощутила, как глубоко внутри ее вздымается ответная волна. Никогда она не чувствовала себя более живой.

— Все это очень странно. — Она в глубоком изумлении дотронулась до его лица. — У меня такое ощущение, как будто я отправляюсь в таинственное путешествие в незнакомую страну.

— Такое же ощущение и у меня. — Джаред медленно и чувственно улыбнулся, опускаясь на одно колено рядом с софой. — Мы совершим это путешествие вместе, моя возлюбленная сирена.

Онемев от восторга, Олимпия взяла его руку, поднесла к своим губам и нежно поцеловала.

— Мой Бог, ты даже не представляешь, что делаешь со мной! — Джаред опустил другую руку на ее шею. Его пальцы стали медленно и осторожно продвигаться вниз, пока не коснулись ее груди.

Олимпия бросила на него взгляд из-под густых ресниц.

— Это ведь страсть, не правда ли, Джаред?

— Да, Олимпия. Страсть.

— Я никогда не знала, что это столь могущественная сила, — прошептала она. — Теперь я понимаю, почему она лежит в основе такого множества легенд. — Она приподнялась, чтобы вновь найти его губы.

Целуя ее, Джаред в то же время нежно исследовал пальцами ее округлые груди. Все тело Олимпии трепетало от незнакомого желания.