Дженова вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха, и прижала к груди ладонь.

– Раф, – пробормотала она, с трудом шевеля пересохшими губами. – Мы не можем найти Рафа.

Генрих положил руку ей на плечо, и его прикосновение придало ей силы.

– Успокойся, Дженова, – тихо сказал он. – Раф где-нибудь здесь. – И, нахмурившись, обернулся к Рейнарду. Тот в растерянности покачал головой. – Я и сам его искал, – признался Генрих. – Он собирался помочь мне с пони. Старичок ушиб переднюю ногу. Раф выказал поначалу большое рвение, но когда я не смог его найти, то решил, что он, по-видимому, занялся чем-то другим.

– Ты его герой, Генрих! – воскликнула Дженова. – Он никогда бы не подвел тебя, зная, что ты ждешь его.

Слова Дженовы стали для Генриха откровением. Неужели он только сейчас понял, как сильно Раф его любит? Наверно, подумала Дженова с отчаянием. Ведь Генриха в детстве никто не любил.

– Он приехал с тобой, Генри, разве нет? – продолжала Дженова. – Ты ведь привез его назад в Ганлингорн?

– Конечно, привез! Я не спрятал его в карман, Дженова, если ты на это намекаешь. Когда я привез Рафа, его встретила вышедшая из башни Агета. Она и увела мальчика. С тех пор я его не видел.

– Агета говорит, что потом тоже его не видела.

Оба замолчали, охваченные тревожными мыслями.

– Ты сказал ему, что покидаешь нас? – вдруг осведомилась Дженова, нимало не заботясь, что ее услышит Рейнард. – Может, он расстроился?

Генрих попытался припомнить:

– Я сказал что-то насчет короля, что он нуждается в моих услугах при дворе. Он хотел… он спросил, не останусь ли я в Ганлингорне. Я не хотел обещать то, чего не мог… – Генрих прочистил горло, избегая смотреть Дженове в глаза. – Нет, он не расстроился. Я не огорчил его. Он понял. Прогулка прошла хорошо. Он, правда, слегка устал, и все.

Конечно, Генри не мог огорчить Рафа, Дженова это знала. Генри любил Рафа не меньше, чем Раф любил Генри. Любил его как собственного сына. Раз он готов скорее расстаться с Рафом, чем раскрыть ей свою тайну, значит, тайна действительно страшная.

Нечто такое, о чем ей лучше не знать.

Ее веки обожгли слезы, но она не позволила им пролиться.

– Раф? Где Раф? – прошептала Дженова. – Где он, Генри?

В глазах Генриха промелькнули страх и сомнение, тут же сменившиеся яростью. В мгновение ока он пришел в движение и, повернувшись к Рейнарду, скомандовал твердым, уверенным голосом:

– Собери людей и обыщите каждый дюйм Ганлингорна – башню и двор, конюшни и кладовые. Все. И опросите всех и каждого, когда в последний раз видели мастера Рафа. Мы должны выяснить, куда он отправился после того, как расстался с Агетой.

– Да, милорд.

Рейнард ушел, размашисто шагая и громко раздавая по дороге приказы. Его зычный голос гремел на весь двор.

Дженова проводила его взглядом, не зная, что делать. Затем повернулась к Генриху и обнаружила, что он наблюдает за ней. Боль в его глазах отражала ее собственную.

– Не волнуйся, моя любовь, мы обязательно его найдем, – пообещал он тихо.

Дженова чувствовала себя растерянной. Все, что минуту назад казалось важным, потеряло всякий смысл.

Дженова судорожно проглотила вставший в горле ком. Она не должна поддаваться панике. Генри обязательно найдет Рафа. Может, Генри и не доверяет ей, но она ему доверяет. Он сильный и умный. Он отыщет ее сына. Она не из слабых, и докажет это.

Дженова выпрямила спину.

– Спасибо. Пойду еще раз поговорю с Агетой. Если я тебе понадоблюсь…

Он кивнул с мрачным видом.