— Нам нужно услышать это, — сказал боевой маг.
— Хорошо, будьте вы прокляты. Мои коллеги сделали их.
— И помогали им одерживать победы?
— Да!
— Что тебе и остальным Красным Волшебникам в армии приказано сделать, когда настанет час вам лично вступить в сражение с ночным охотником и основной частью его войска?
— Я… — глаза Урхура закатились.
Его спина изогнулась дугой, конечности задергались, как у того умирающего орка. Он содрогнулся в последний раз, вырвав свою руку из хватки Чати, а затем неподвижно застыл. Из уголка его рта сочилась кровавая пена.
Огненная жрица поднесла руку к искаженному лицу Урхура, пытаясь почувствовать дыхание. Через мгновение она констатировала:
— Мертв.
— Проклятье, — выругался Аот. — Я надеялся, что нам удалось это предотвратить. Но, очевидно, мы только отложили неизбежное. И все же кое в чем он признался. Надеюсь, этого достаточно, чтобы избавить нас от свидания с плахой. — Он оглянулся на прорезь в задней части палатки.
Через неё внутрь пробрались две фигуры, одетые в длинные прямые плащи с капюшонами, какие носили многие простые воины. Новоприбывшие откинули капюшоны и оказались Нимией и Мислантосом. Тарчионы проследили за Барерисом и его товарищами до палатки, а затем притаились снаружи, чтобы услышать допрос.
— Вы хорошо поработали, — сказал Мислантос.
— Хорошо? Это просто хаос! — прорычала Нимия. — Они атаковали и убили Красного Волшебника, а мы все ещё не знаем, собираются ли некроманты нас предать!
— Если не собираются, — спросил Барерис, — тогда почему Урхур нам этого не сказал? Почему именно этот вопрос вызвал у него агонию?
— Не знаю, — ответила женщина-командир. — Я не претендую на то, чтобы понимать все тонкости магии, но, если Сзасс Тэм изменил свои планы только после того, как остальные зулкиры отказали ему в его притязаниях, как он мог успеть разослать новые приказы своим подчиненным, находящимся за сотни миль от Элтаббара?
— Так же, — произнес Мислантос, — как мои информаторы передали мне весточку: с помощью магии.
— Полагаю, так, — произнесла Нимия. — Но все же…
— Все же, — оборвал её Мислантос, — тебе не нравится, что мы, в сущности, стали соучастниками убийства Красного Волшебника, и ты шокирована самой мыслью о том, чтобы взять под стражу их всех. Как и я. У меня бы не получилось дожить до своего возраста, не говоря уже о том, чтобы сохранять свою должность в течение всех этих десятилетий, если бы я покрывал подобную деятельность. Но теперь у нас есть веская причина подозревать некромантов в предательстве, и я не пошлю воинов в бой, пока подобные типы будут оставаться у нас в тылу и могут нанести удар. Наши солдаты заслуживают лучшего, да и мы тоже. Помни, если мы проиграем, враги, скорее всего, убьют нас, а если нет, это могут сделать зулкиры.
— И все же, если мы разозлим Сзасса Тэма и Орден Некромантии… — Нимия подняла руки. — Ладно, хорошо, сделаем, как ты предлагаешь, конечно, если за нами последует достаточно глупцов, которые отважатся поднять руку на Красных Волшебников.
Чати улыбнулась.
— Пылающие Жаровни помогут вам, тарчион.
— А я, — произнес Аот, — знаю наездников на грифонах, которые сделают то же самое.
Маларк подпрыгнул, уцепился за верх кованого железного забора, увенчанного острыми шипами, и перебросил себя через него, не получив ни царапины и даже не порвав одежду. Согнув колени, чтобы смягчить удар, он приземлился на траву по другую сторону ограды. |