— У меня от зноя немного кружится голова, — сказал Сульт. — Разрешите посидеть немного в этой прохладной комнате.

Девушка поспешно придвинула к нему стул, он уселся и начал обмахиваться широкой шляпой, поля которой почти касались его плеч.

Девушка села в кресло и возобновила вязание из белой шерсти. «Это будет платок, — сказала она, встряхивая связанной полосой. — Такой большой, как одеяло».

Хотя у Сульта не создалось впечатления, что эти слова обращены к нему, он все же спросил, долго ли она будет его вязать.

— Месяца полтора, — ответила девушка, услышав шаги на дворе, вышла, возвратясь с молодой женщиной в кожаной рыбацкой шляпе, короткой юбке и белой блузе с расстегнутым воротником. У женщины были густые черные волосы, ее смуглое худощавое лицо выражало упрямство и скрытность. Она медленно улыбнулась.

— Меня зовут Харита, — сказала ей хозяйка старого форта. — Я дочь Ферроля.

— В таком случае можно переговорить с вами, — заявила посетительница. — Я с острова д'Авалес. — Она пристально взглянула на Сульта. — Не вас ли я видела вчера? Вы шли с учителем Ледервеем, таща какие-то сетки.

— Да, я гостил у него, — сказал Сульт. — Ледервей — мой старый приятель, и мы оба любители-натуралисты; ловили целый день у скал мелких морских животных.

— Так. Я к вам, милая Харита, с просьбой устроить фейерверк; заказ для вашего отца. Хотите, поговорим?

— Очень кстати, — засмеялась Харита, — сидим без денег.

— Меня зовут Бонифация Дорлент, у нас через две недели будет семейный праздник, — объяснила женщина, подходя с Харитой к столу, где они сели, и Харита, взяв с книжной полки лист бумаги, приготовилась записывать.

— Двойной день рождения, — объявила Бонифация, указывая на вошедшего мужчину. — Мой и моего жениха, Юста, Юстина Флетча. Желательно щит с вензелями и разные веселые штуки.

Малодушно оставаясь сидеть, Сульт слышал весь разговор. Если говорила Бонифация, начисляя количество ракет, колес и фугасов, Харита водила карандашом, рисуя по прихоти листья и размышляя; сама делая замечания, она смотрела на Бонифацию, живо повертываясь к собеседнице. «Еще можно такую ракету, — говорила Харита, — из нее высыплются звездочки и потекут, как по бархату, золотые капли. Фугасы я вам советую с огненными гроздьями, рождающие другие гроздья. Колесо есть такое — сначала вертится в одну сторону, а потом в другую».

— Жаль, что я не знал, чем занимается ваш отец, — сказал Сульт, — я тоже заказал бы фейерверк.

Харита рассеянно обернулась: «Ну вот, теперь вы знаете».

— Да, кстати, моя сестра любит фейерверки, и я потом буду с вами говорить.

— Хорошо. Погодите, — спуталась Харита, поправляя цифры. — Итак, мы с вами условились, Бонифация. Это все?

— Все. А затем скажите, сколько это будет стоить.

— Я не знаю; отец сообщит вам.

— Приезжайте к нам, на д'Авалес, с отцом 26-го, — обсуждая свой заказ, Бонифация решила пригласить Хариту с ее отцом в день праздника для того, чтобы Ферроль особенно хорошо сделал работу и, быть может, прибавил бы что-нибудь в виде подарка к условленному списку изделий.

Хариту не пришлось долго упрашивать: девушка еще не была на острове, и ее привлекла мысль провести вечер на празднике зажиточных рыбаков.

— Но я не могу обещать вам за отца, — прибавила она, давая свое согласие, — тем более, что должен же кто-нибудь здесь остаться.

— Если хотите, — заявил Юстин Флетч, — мы пришлем вам двух рыбаков, которые здесь посторожат и переночуют.

— Вы видите, как Юст предупредителен, когда нужно, — стесненно заметила Бонифация, не совсем довольная вмешательством жениха.