— Меня никто не спрашивал! — огрызнулась Тэра. — В гробу я видала вашу Мэрион, а Блэр сам шарахается от меня как черт от ладана, считает, наверное, что страшнее меня только СПИД. Так чего ради я должна плясать под их дудку?!

— Ну хорошо, хорошо, — буркнула Дейзи, завязывая полотенце тюрбаном на голове. — Зачем я только сказала?

— Хочешь знать, в чем твоя беда? — спросила Тэра с вызовом. — Ты становишься ханжой. Еще немного, и ты превратишься в примерную дамочку средних лет, которая ведет правильный образ жизни и прикидывает, какие у нее перспективы на пенсию.

— Лучше уж думать про пенсию, чем про то, с кем бы еще перепихнуться!

— А вот это не твое собачье дело! Хотя… может, тебе завидно?

Дейзи понимала, что Тэра всего лишь шутит, но шутки у нее зачастую были довольно злые и действовали на нервы. Она повернулась к висевшему над раковиной огромному зеркалу и принялась лихорадочно расчесывать волосы.

— Я бы ничуть не удивилась, — все больше заводилась Тэра. — Мне не хотелось говорить этого раньше, но я считаю, что твой Саймон редкая зануда. Я нисколько не жалею, что сказала тебе. Потому что знаю, что он меня терпеть не может.

— Что за чушь ты несешь! Это просто смешно.

— Дейзи, я не такая идиотка, какой кажусь. И я прекрасно знаю, какого Саймон мнения обо мне. И знаешь, что я тебе скажу? Мне плевать…

Как только Дейзи вышла из ванной, ее заняла Тэра. Дейзи уже пожалела, что затеяла весь этот разговор. Тэра ошибается, считая, что Саймон недолюбливает ее. Он просто не одобряет ее образ жизни. Считает ее неразборчивой и слегка распущенной. И он, конечно, прав. Саймон практически всегда и во всем оказывается прав.

Когда Тэра снова появилась в комнате, Дейзи уже высушила волосы и накладывала на ногти второй слой прозрачного лака.

Тэра с грохотом выдвигала и задвигала ящички комода.

— Если ты пользуешься моей жидкостью для снятия макияжа, — первой не выдержала Тэра, — то, по крайней мере, не забывай потом закручивать колпачок.

— Да я не притрагивалась! Ты, должно быть, сама забыла закрыть.

Тэра фыркнула и бросилась в ванную делать макияж. Ума не приложу, что с ней происходит, думала Дейзи, расчесывая волосы. Какую же прическу соорудить? Высокую? Но ей не хотелось возиться. Оставить, как есть? Нет. Во-первых, жарко. Во-вторых, у нее не выходило из головы замечание Ника насчет афганских борзых.

Стало быть, все-таки высокую.

Когда она закончила, эффект превзошел все ее ожидания. Дейзи рассчитывала, что прическа будет выглядеть слегка небрежной, будто она делала ее в спешке, но получилось что-то ультрасексуальное, всем своим видом словно говорящее: «От тебя требуется всего лишь вынуть одну заколку…»

Что ж, очень жаль. Если кто-то и захочет вытаскивать у тебя из волос заколки, то только не… ну, сама знаешь кто.

Дейзи уже не могла запретить себе думать о нем. Она поймала себя на том, что хочет услышать из его уст что-нибудь вроде: «Ты обворожительно хороша».

Он не так глуп. Ничего обворожительного во мне нет.

Верно, но ты же не будешь отрицать, что в тебе что-то есть.

Дейзи посмотрела на свое отражение в зеркале. Давным-давно один ее приятель сказал: «Нельзя назвать тебя красавицей, но есть в тебе что-то такое, что трудно выразить словами».

Даже Саймон, и тот никогда не говорил ей, что она красива. В тех редких случаях, когда Саймон был не в силах сохранять британскую сдержанность, он говорил: «Иди ко мне, моя куколка».