— Индейцев нихора.

— Что вы такое подумали! За всю свою жизнь я не боялась ни одного мужчины, а на этих краснокожих мне вообще плевать.

— Я уверен, что скоро произойдет сражение.

— Ну, в это я не верю. Олд Шеттерхэнд сказал, что сегодня обойдется без кровопролития, а если он что-то выскажет, то ни одна мышка из сказанного ни крошки не откусит!

— Нихора поостерегутся добровольно зайти в расставленную ловушку. Они, конечно, будут защищаться, и тогда засвистят пули.

— Я тоже буду посвистывать. Это не так уж и предосудительно, когда вокруг все свистит.

— Предупреждаю вас, фрау Эберсбах, что опасность, навстречу которой мы сейчас движемся, избежать очень трудно. Будьте же разумны и делайте то же самое, что буду делать я.

— Ах, вот как! И что же вы будете делать?

— Сверну в сторону.

— А! Значит, вы хотите уйти в сторону? Когда же и где?

— Когда мы подъедем к Зимней Воде. Там я сверну влево.

— Но вы же слышали, что после брода мы должны свернуть вправо!

— Точно, а я сверну влево, где затаились навахо. Там я буду в безопасности.

— В безопасности?

— Да! Хотите поехать со мной?

— Нет, этого я не сделаю. Да и вы останетесь с нами.

— Нет, не останусь.

— Но это же против воли Олд Шеттерхэнда!

— Возможно! Я человек свободный и могу делать что хочу.

— Нет, этого вы не можете! Вы вовсе не свободный человек. Раз вы находитесь вместе с нами, то должны подчинять свое поведение общим интересам.

— А я все равно поступлю по-своему! — заупрямился кантор, решительность которого разозлила фрау Розали. — Вот так-то! Вы в самом деле считаете, что можете каким-либо образом запретить мне что-то, фрау Эберсбах?

— Да, считаю, и очень даже считаю!

— Это не удалось ни одному человеку!

— Мне удастся. Я не хочу, чтобы вы осуществили свое намерение, и с этим моим желанием вы должны считаться.

— Ого! — рассерженно вскрикнул он.

— И никаких «ого»! Если вы не согласны со мной, я намерена помешать вам. Все ваши выходки часто навлекают на нас несчастья.

— Я намерен повернуть налево и выполню свое желание.

— Не думаю! Во-первых, у вас вообще нет желаний, а стало быть, во-вторых, вы не сможете их осуществить. Знаете, мне, фрау Розали Эбершбах, урожденной Моргенштерн, овдовевшей Лейермюллер, ясно, что надо делать. Я не позволю вам скидывать на мою голову враждебных индейцев. Вы немедленно узнаете, что я предприму.

Как раз в этот момент отряд остановился, ибо из зарослей вышел Виннету. Он подошел к Шеттерхэнду и вождю навахо, чтобы сообщить:

— Нихора ничего не изменили в своем плане, позиция их также не изменилась. Итак, мои братья могли бы заняться исполнением того, о чем мы вчера говорили с Олд Шеттерхэндом. Надо внести только маленькое, но существенное изменение.

— Какое? — спросил Олд Шеттерхэнд.

— Мы решили спускаться вниз, к пересохшему броду. Тогда пусть воины навахо спрячутся с левой стороны от нас, а мы вдоль пересохшей Зимней Воды поедем направо, до самой реки. Нихора спустятся, чтобы напасть на нас, и в этот момент в спину им должны ударить навахо. Пусть мои белые братья и сестры не боятся — я не сомневаюсь, что все пройдет так, как мы задумали. И все же надо думать обо всем и не забывать об осторожности. Крови не должно пролиться, но не исключено, что нихора, когда увидят нас перед собой, поначалу решат, что смогут нас победить.