Как только она переступила порог, с полдюжины мужчин приветственно поднялись со своих мест, взмахивая руками в задымленном воздухе, как будто желая очистить его от запаха дорогих сигар.

Волнение Эви почти сразу улетучилось — слава Богу, всех присутствующих она знала.

— Доброе утро, мисс Раддик! — проговорил сэр Эдвард Уиллсли, удивленно подняв брови. — Что же привело вас сюда в такой прекрасный день?

Эвелина сделала реверанс, хотя по положению была выше большинства присутствующих. Вежливость и лесть всегда приносят больше результатов, чем простое соблюдение формальностей.

— Меня привел сюда приют «Заря надежды», сэр Эдвард. Некоторое время назад мне сказали, что если я хочу жертвовать своим временем и…-некоторыми другими вещами для этого заведения, мне нужно разрешение совета попечителей. — Она улыбнулась. — А это и есть вы, разве нет?

— О да, это и есть мы, юная мисс.

Лорд Талиранд покровительственно улыбнулся ей в ответ, будто бы обращался к слабоумной больной. Эви знала, что выглядит немного наивно, если не сказать хуже. И по какой-то причине джентльмены, особенно те из них, кто задумывался о женитьбе, делали вывод, что если она симпатичная и невинная, значит, явно не блещет умом. Сначала это забавляло ее, но в последнее время все больше хотелось пустить слюни, как и подобает настоящей идиотке.

— Значит, мне не остается ничего другого, кроме как попросить вашего разрешения, — проговорила она, махнув ресницами в сторону Тимоти Ратледжа — единственного неженатого мужчины из присутствующих. Быть глупенькой иногда очень выгодно. А мужчины порой так доверчивы.

— А вы уверены, что не хотели бы проводить время где-нибудь еще, в более приятной обстановке, мисс Раддик? Некоторые сироты здесь, я бы сказал, ведут себя не совсем цивилизованно.

— Именно поэтому я и пришла, — ответила Эвелина. — Как я уже упоминала, у меня имеются некоторые средства. И с вашего великодушного разрешения я хотела бы организовать…

— Великосветское чаепитие? — перебил за ее спиной низкий мужской голос.

Эви резко обернулась. Лениво привалившись к дверному косяку, держа в одной руке фляжку, а в другой — свои перчатки, стоял маркиз де Сент-Обин и смотрел на нее. Выражение его зеленых глаз заставило ее проглотить уже вертевшийся на языке резкий ответ. Эвелина и раньше видела циничных людей. В ее кругу практиковаться в цинизме было делом обычным, но в этом было что-то неестественное и наигранное. А в светлых глазах маркиза, в его подтянутом красивом лице с высокими скулами и подбородком, в губах, снова изогнувшихся в ухмылке, цинизм был таким неподдельным и искренним, что Эвелина почти чувствовала его вкус.

Однако в облике этого человека она увидела и еще кое-что. Эвелина сглотнула.

— Милорд, — спустя несколько секунд проговорила она. В голове ее роились сотни мыслей. Какого черта он здесь делает? Эвелина вообще не думала, что этот тип ходит куда-то в дневное время.

— Или хор сироток? — продолжил он, словно бы не услышав ее.

Остальные мужчины захихикали, и Эви почувствовала, что ее щеки горят.

— Все совсем не так!

— Или веселый бал-маскарад? — Сент-Обин выпрямился и направился к Эви. — Если вам скучно, я могу предложить кучу других занятий, чтобы вы могли развеяться.

Его тон говорил о том, что все эти слова сказаны маркизом вполне серьезно. Лорд Талиранд откашлялся.

— Оскорблять нашу гостью вовсе не обязательно, Сент-Обин.