С трепетом протягивает он руку к путевкам протиснувшегося к нему ближе всех полумаститого москвича, и сухощавое кавказское лицо его покрывается заметной бледностью.

Более четверти часа длится эта неприятнейшая процедура распределения комнат, и конечно же, никто не остается довольным. Даже тот полумаститый, которому досталась самая лучшая угловая в приморском корпусе на втором этаже. А Русин доволен. И не потому, что он тоже получил комнату в приморском корпусе (правда, на первом этаже и к тому же над котельной), а по той причине, что рядом с профессором Кречетовым.

Спустя еще полчаса удается устроить и Варю неподалеку от Дома творчества. Профессор очень доволен, а Варя просто в восторге - она ни разу еще не бывала в таких домах с отдельными комнатами и лоджиями, выходящими на море. В штормовую погоду брызги от волн иногда перелетают тут даже через высокий барьер.

- Нравится тебе? - спрашивает Варю Леонид Александрович, хотя и так видит, что ей все нравится.

- О, тут прекрасно! - восклицает Варя.

- Вот и будешь находиться у меня, сколько захочешь.

- Я бы и ночевала тут в лоджии...

- Нет, ночевать будешь на той квартире, которую мы сняли. А тут, как говорится, "не положено". А бояться тебе нечего. Мне твою хозяйку сам директор порекомендовал. Да и я за тебя вполне спокоен, раз тут, в Гагре, нет твоего неандертальца.

- Неандертальца? - удивляется Варя, но, вспомнив, что дядя называет так Вадима, густо краснеет. - Ну, почему вы так о нем, дядя Леня?

- Сам не знаю, - смеется Леонид Александрович. - Такое впечатление он на меня производит. А какого ты мнения об Алексее Русине?

- Не знаю даже... Очень уж серьезный какой-то...

- А тебе, значит, несерьезные больше нравятся?

- Ну, почему вы это решили, дядя Леня? - надувает губки Варя.

- По этому неандертальцу твоему... Ну ладно, ладно! - снова смеется Леонид Александрович. - Пошли на пляж! Смотри-ка, там уже почти все фантасты.

Из лоджии им видно, как Фрегатов, Семенов и Омегин раскладывают на пляжной гальке свои поролоновые матрасики.

- Уж очень они шумные, эти фантасты... - морщится Варя. - Не говорят по-человечески, а все спорят.

- Тебе, значит, скучно с ними?

- Да, не весело, - простодушно признается Варя. - Этот, Омегин, кажется, еще ничего... А остальные...

- Ну да, я так и знал, что Омегин тебе понравится, - усмехается Леонид Александрович.

- Почему же?

- У него есть что-то общее с твоим неандертальцем... Ну, все! Больше не буду. Даю слово! И пошли!..

Но в это время в их дверь раздается деликатный стук.

- Войдите! - кричит Леонид Александрович, почти не сомневаясь, что это Русин. Но в дверях показывается широкоплечий молодой человек в морском кителе.

- А, Виктор Тимофеевич! - весело восклицает Леонид Александрович. Уже разыскали, значит? Ну и оперативность! Даже дорожную пыль не даете смыть...

- Да что вы, профессор...

- Ладно, ладно, шучу! С пылью еще успеется. А ты, Варя, не жди меня, иди сама, я задержусь немного. Вот познакомьтесь, - кивает он молодому человеку, - это моя племянница Варя. А этот богатырь - кандидат наук Виктор Тимофеевич Пронин.

- Ну, как у вас тут? - спрашивает он Виктора Тимофеевича, когда Варя уходит. - Экспериментировали вчера?

- Экспериментировали, Леонид Александрович. А как это вы догадались?

- А ко мне вы прямо со своего "Наутилуса"? - не отвечая, снова спрашивает его профессор.

- Да, с батискафа.

- Прямо к берегу на нем причалили?

- Да нет, он в открытом море, а сюда я на моторке. Вон к тем камням пришвартовался. Семен Михайлович послал меня узнать, когда вы...

- А я сейчас. Вот только ключ передам Варе.

- Но ведь вы же не отдохнули с дороги...

- У меня почти целый месяц впереди.

24

Корнелий с Вадимом прилетели на Кавказ самолетом на день раньше профессора Кречетова и поселились на окраине Старой Гагры.