– Все это очень интересно. Я вижу, Бойс, вас настоятельно попросили явиться сюда, иначе вы бы не сорвались из Брайтона в самый последний момент.

Фальшивую благожелательную улыбку посетителя тут же словно стерли с его лица.

– Как, черт возьми, вы узнали, откуда я приехал? – взвизгнул он.

– Очень просто. У вас из кармана торчит программка сегодняшних скачек на Южный кубок. Но я, мистер Бойс, довольно-таки разборчив в том, что касается людей, с которыми мне приятно общаться. А потому, будьте добры, переходите к сути дела, и давайте покончим с этой беседой.

Бойс вдруг осклабился, обнажив оскал злобного пса.

– Я покончу не только с этой беседой, если ты, назойливая ищейка, будешь продолжать свои грязные трюки, – прохрипел Бойс. – Держись подальше от мадам…

Он намеренно сделал многозначительную паузу, не сводя с Холмса своих неподвижных глаз-пуговиц.

– Или пожалеешь, что на свет родился, – закончил он свою угрозу.

Холмс усмехнулся и, довольный, потер руки.

– Мне это уже начинает нравиться, – сказал он. – Значит, вы действительно явились ко мне от мадам фон Ламмерайн?

– А вот теперь ты переступил черту! – возопил Бойс, мгновенно ухватившись рукой за свою трость. – Я думал, тебя проймет мое предостережение, а ты позволяешь себе называть имена, которые тебе лучше бы навсегда забыть. И сейчас… – В одну секунду из полости внутри трости он извлек длинный и устрашающе острый с виду клинок, зажав его в правой руке. – Сейчас, мистер Шерлок Холмс, мне не осталось ничего, кроме как привести свою угрозу в исполнение.

– Которую, не сомневаюсь, вы слышали, Уотсон, и отнеслись к ней со всей серьезностью, – сказал Холмс.

– Естественно! – громко отозвался я.

Лакей Бойс замер на месте, а потом, увидев, как я появляюсь из спальни, вооруженный тяжелым бронзовым подсвечником, метнулся к двери гостиной. На пороге он задержался, чтобы взглянуть на нас своими маленькими, горящими на еще более пунцовом лице глазками, изрыгая при этом поток непристойностей.

– Ну, хватит! – резко оборвал его Холмс. – Кстати, Бойс, я все пытался понять, как вы убили Мадгерна, дрессировщика лошадей. Орудия убийства тогда при вас не обнаружили. А теперь все встало на свои места.

Весь грубый нахрап Бойса моментально испарился, а лицо вдруг посерело от страха.

– Боже ж мой, мистер Холмс, неужели вы могли принять все всерьез? Это была всего лишь шутка между нами, старыми приятелями… – затем он выскочил в дверь, захлопнул ее за собой и, громко топая, сбежал вниз по лестнице.

Мой друг от души посмеялся над происшедшим.

– Отлично! В обозримом будущем мистер Лакей Бойс нас едва ли побеспокоит, – сказал он. – Он, конечно, подонок, но его визит заметно поднял мне настроение.

– С чего бы?

– Это был первый проблеск света в окружавшем меня полнейшем мраке, Уотсон. Если они так опасаются моего расследования, значит, им есть что скрывать. А сейчас берите шляпу и плащ, потому что мы вместе навестим нашу страдалицу – герцогиню Каррингфорд.

Хотя наш визит был весьма кратким, я надолго запомню эту храбрую и в то же время столь прелестную женщину, которая, будучи ни в чем не повинной, столкнулась с самыми тяжкими испытаниями, какие может только уготовать человеку несправедливая судьба. Вдова выдающегося государственного деятеля, носительница одной из самых уважаемых в стране фамилий, мать очаровательной юной дочери, помолвленной с весьма знатным молодым человеком, вдруг узнает об ужасном секрете, который, сделавшись достоянием гласности, безвозвратно погубит все, на чем строилась ее жизнь, разрушит само ее существо.