Огромным усилием воли я сохранил уверенность в голосе.

- "Лут". Есть такая газета. Купи "Лут". Найди там комнату и переезжай.

Раздумывая над моим советом, он сделал еще один неспешный глоток пива.

- Это совсем не для меня. И ты по-прежнему не понимаешь, что говоришь. Мне все это немного напоминает бред сумасшедшего. - Он рассмеялся. Он был пьян. - Чтобы снять комнату, нужен залог. У меня нет столько денег. И комнаты - это ужасное жилье. Я жил в одной, и никогда туда не вернусь. Мне здесь нравится.

- Тебе ничего из твоих слов не кажется абсурдным?

- Прости, не понимаю?

- Ты только что появился здесь. В моей квартире. Спустя десять лет. Мы даже не были близки. И ты... ты проникаешь сюда и просто...

- Что, прости?

- Устраиваешь этот ужасный бардак и отказываешься уйти, когда я тебя прошу.

Он снова окинул взглядом комнату.

- Не так уж и плохо. Видал и хуже.

- Не удивительно. Но для меня, это ужасно. Чудовищно. У нас определенно разные стандарты. И так как это моя квартира, я решаю, кому здесь жить и чему здесь быть. Понятно?

- Думаю, ты заблуждаешься...

- Нет! Это ты заблуждаешься. Это частное жилище. А не хостел для алкашей. У тебя нет здесь никаких прав.

Он посмотрел на банку в своей руке, и угрюмое выражение вернулось на его лицо.

- Послушай, - сказал я, - я очень закрытый человек. И не хочу больше жить как студент. Мне необходимо собственное пространство.

- Мне тоже, - сказал он.

- Тогда выезжай. Этого место слишком тесное для двоих людей. Это квартира рассчитана на одного человека. На меня.

- Я не согласен. Она достаточно просторная.

- То, что ты думаешь, никому не интересно. Ты просто не слушаешь, что я говорю, верно?

- Слушаю.

- Тогда ты уйдешь.

- Нет.

- Что?

- Ты запутался. Ты просто упустил суть.

- Какую еще суть? - Я задумался, кому мне нужно звонить в первую очередь. В полицию или в социальные службы.

- В какой-то момент ты все неправильно понял, - сказал он, полностью уверенный в том, что говорит.

Я снова закрыл лицо руками. Вцепился в волосы. Я не мог смотреть на него.

- Я найду тебе, где жить. Заплачу залог.

Последовало долгое молчание.

- Это хорошее предложение. Но я не совсем уверен, что это правильный поступок. Понимаешь, я больше не хочу жить самостоятельно. Слишком сложно все поддерживать. Лучше я останусь здесь.

Я встал, распахнул шторы и открыл окна.

Юэн замигал в мандариновом свете.

Я вцепился в груды старых газет, листовок, рекламных брошюр и бутербродных оберток, разбросанных на полу, собранных Юэном во время его вылазок за переделы квартиры. Отбросы каждого дня были выложены в маленькую мусорную пирамиду.

Он вскочил с кресла.

- Оставь их в покое!

Испугавшись, я отступил от него и уставился на его дикие глаза, красные щеки и дрожащие губы.

- Не трогай их.

- Это же мусор.

            - Но они мне нужны.

- Зачем?

- С ними еще не закончено.

- Но это же мусор. Этим бумажкам уже несколько дней, если не недель.

- Просто оставь их в покое. Я впервые видел Юэна таким разгневанным, и у меня волосы встали дыбом. Он начал раскачиваться и тыкать грязным пальцем мне в лицо. Я вспомнил, что я читал о затворниках, живущих со своими стопками старых газет и грудами мусора. Каждый элемент имел огромную важность для их непостижимого внутреннего мира. Свалки, изолированные в квартирах и отдельных комнатах, и со временем превращающиеся в перегной.