Как понял Олег, наблюдавший за действиями монстров, они хотели уйти в глухую оборону; заставить людей отступить только потому, что осада давалась бы им долго, тяжело и нудно. Это… могло сработать. Не гарантированно, но могло.

Правда, занимались этим всем трое Фениксов: Шок, Гхро и Кормет. Фаргор куда-то смотался… и Олег подозревал, что того по-прежнему заботит собственная безопасность, а не что-то иное.

Сами жители подземного городка тоже преображались. Из самодельных домов доставалось оружие — самое разнообразное, как и сами монстры — надевалась броня. Кто-то ждал войны с грустью, кто-то со страхом, кто-то с гневом и желанием скорее рвануть в бой, но все были к ней готовы.

«Во всяком случае, нам ничего не грозит?» — на всякий случай уточнил Олег. — «Если я так неуловим… Какие шансы, что меня обнаружат?»

[В пылу боя? Почти нулевые, если честно,] — ответил Владыка. — [Но вот если решат потом — после боя — обыскать территорию, или если проберутся разведчиками, тут всё опаснее.]

«И что они смогут сделать со мной, если обнаружат?»

[Скорее всего, попытаются развоплотить. У них ведь нет никаких оснований подозревать в тебе, призраке чужеродного существа, Олега Бурнова.]

Развоплотить? Ох… Но затем Олега осенило.

«Стоп! Ты не можешь этого допустить, ведь ты спаян с моей душой, как и сказал сам! Если призрак развоплотят, что будет с тобой?»

[Я не исчезну, конечно,] — ответил Влад. — [Но я потеряю якорь в твоём мире, и мне придётся искать вход заново, с нуля. Причём, скорее всего, на этот раз Она уже будет в курсе и постарается мне помешать.]

То есть, развоплощение вполне реально; Влад рассматривает его как полноценную угрозу. Значит, нужно не светиться и постараться выбраться отсюда куда подальше. Может быть, даже ОЧЕНЬ подальше. В конце концов — а кто мешает ему, проходящему сквозь стены и перемещающемся на большой скорости, вообще покинуть Москву? Пускай видят ауру монстра… сначала его нужно будет догнать.

Олег уже собирался сказать об этом Владу… как вдруг что-то вспыхнуло — и он ощутил сильную боль.

Нет, боль не была материальной. Это было что-то такое же призрачное как и он сам. Она пронзила всё его — нет, не тело, которого не было, а скорее всё существо; ощущение перехваченного дыхания усугублялось тем, что дыхания как такового у него тоже не было.

[Ох…] — прозвучал в его сознании голос Влада. — [Что за место… каждый день какой-нибудь новый фактор.]

«Что происходит?»

[Кое-что, к чему я не был готов.]

«Что именно?!» — Олегу хотелось заорать от боли, но от сдерживался.

[Ты становишься материальным. Не ты один, похоже — все призраки из расселины обретают силу, становятся опаснее и боеспособнее.]

Нет-нет-нет… маскировка, которую он только что полагал почти идеальной, внезапно затрещала по швам и начала медленно обращаться в ничто. Да какое там медленно — стремительно! Олег не выдержал и, раскрыв призрачный рот, издал пронзительный жуткий скрежет-вой, который разнёсся над площадью.

Все монстры, замерев на месте, подняли головы.

[Приготовься,] — предупредил Влад. — [Сейчас ты станешь видимым. Советую тебе пытаться изобразить того самого Вильтора, а все пробелы списывать на частичную потерю памяти. Мол, после смерти всё как в тумане…]

Олег не успел ничего ему ответить. Белёсо-полупрозрачное тело действительно проявлялось, как плёночная фотография; длинные конечности свисали вниз, Олег ещё не мог с ними управиться — боль забирала все силы.

— Вильтор! — раздался снизу грохочущий голос каменного великана.