Недели, которые Джошуа провел без нее в Пенхоллоу, показались Фрее бесконечными. Наконец он приехал.

И сегодня они обвенчаются.

Но Фрея по-прежнему была в напряжении.

Гордо вскинув голову, она обратилась к Морган:

– Ненавижу свадьбы! Все только и делают, что хлюпают носом. Нужно было просто отправиться в Лондон, купить специальную лицензию и пожениться тихонько, чтобы никто не знал, как это сделали Эйдан с Евой.

– Нет, – улыбнулась Морган, – мне так не нравится. Пошли, Фрея, Вулф уже ждет нас.

Он и в самом деле их ждал. В огромном холле, украшенном в средневековом духе – знамена, древнее оружие, – и на этом фоне казался самим дьяволом во плоти. Он оглядел сестер с головы до ног холодными серебристыми глазами, сначала Морган, затем Фрею, после чего протянул ей обе руки, к ее немалому удивлению. Вложив в них свои, затянутые в белые перчатки, Фрея взглянула на него, надменно вскинув брови.

– Ты выглядишь просто восхитительно, Фрея, – заметил Вулф, сжимая ей руки.

Вулф делает комплименты?!

– Обещаешь, что будешь счастлива? – спросил Вулф, еще больше поразив ее.

И тут Фрея почувствовала, как на глаза ей навернулись слезы. Не замечая ее состояния и не дожидаясь ответа, Вулф наклонился и поцеловал Фрее поочередно обе руки.

– Ну, и чего мы ждем? – высокомерно бросила Фрея, совладав наконец со своими чувствами. – Мне бы не хотелось опаздывать.

Они уже сидели в карете – самой лучшей герцогской дорожной карсте, – когда Фрея наконец ответила на вопрос брата:

– Обещаю, Вулф. Обещаю быть счастливой.

Порой Фрея пыталась разобраться, кого из братьев любит больше, а кого меньше. Даже составляла список. На первом месте всегда был Эйдан, возможно, потому, что столько лет провел на войне и, казалось, пропитан ею насквозь. Впрочем, Фрея всех их любила, пускай по-разному, но одинаково сильно. Она могла бы умереть за них – и за Морган тоже. Но сегодня утром – именно в этот момент – ей показалось, что Вулф ее самый любимый брат. Она готова была на все, чтобы сделать его счастливым.

Все, что происходило потом, Фрея видела словно в тумане. Карета остановилась в самом конце тропинки, пересекающей церковный двор, толпы улыбающихся деревенских жителей – 5по крайней мере ей показалось, что их толпы, – не сводили с нее сияющих глаз, а она, выйдя из кареты, быстро пошла по тропинке, где по обеим сторонам стояли голые старые тисовые деревья, а ветер, подхватывая сухие листья, бросал их ей под ноги. Краешком глаза она отметила, что Морган поправляет шлейф платья, а Вулф стоит рядом с каретой, лицо его сурово и замкнуто. Они входят в церковь под звуки органа. Вулф ведет ее по проходу, где по обеим сторонам стоят скамьи, заполненные людьми.

Внезапно туман рассеялся, и волнение улеглось.

В конце прохода стоял Джошуа, потрясающе красивый в черном парадном костюме и белой рубашке.

Ее любимый, единственный…

Однако Фрея не стала упрекать себя за дурацкие сентиментальные мысли.

Напротив, она улыбнулась. Счастье нахлынуло такой жаркой волной, что она готова была смеяться.

Джошуа улыбнулся в ответ, и в глазах его засверкали знакомые смешинки.

Фрея почувствовала, что глаза наполняются слезами. Она быстро заморгала, пытаясь сдержать их. Ну ладно, сентиментальные мысли – это еще куда ни шло, но слезы? Ни в коем случае! Джошуа потом всю жизнь будет над ней смеяться.

– Дорогие новобрачные… – начал священник.