— К хану, — еле слышно ответил Айсак. — За пленного князя он дал бы нам хорошую награду.

— Хитрецы, бля! И сколько ещё добираться до этого вашего хана?

— Два дня.

— Хм.

Так-то я всё равно собирался к хазарам. И если уж судьба заставила проделать часть пути — какого хера поворачивать обратно?

— Дорогу знаешь?

— Конечно, — с надеждой кивнул Айсак.

Я ещё немного подумал.

— Предлагаю сделать так. Ты сейчас принесёшь мне страшную и священную клятву верности. Есть у вас такая?

— Есть.

Айсак даже дышать перестал.

— Ну, вот. А потом мы поедем прямо к хану. Я скажу ему, что князь Всеволод был очень впечатлён вашими подвигами. И хочет договориться о почётном мире и союзе. А ты будешь хазарским послом. Такой вариант тебя устраивает?

Айсак молчал, опустив голову.

Я терпеливо ждал.

Наконец, он поднял глаза и заговорил:

— Прости, Немой!

— За что? — уточнил я.

— За то, что я помог Барджилю поймать тебя. Бубном я подавал ему сигналы. Сообщал, куда мы собираемся.

А то я не понял, бля!

— Ты согласен на моё предложение? — спросил я.

— А что будет с дядей Барджилем?

— Он, и вправду, твой дядя?

— Да, — кивнул Айсак. — Барджиль — младший брат хана Оюза.

Вот и на кой хер князю Всеволоду такие родственнички?!

— Ну, если он ханский брат — значит, отвезём его хану. Пусть сам с ним разбирается.

Айсак решительно кивнул.

— Я согласен!

Я незаметно перевёл дыхание.

— Ну, и отлично! Тогда давай, клянись. Руки и ноги затекли уже?

Шаманёнок покраснел.

— Да.

Я достал из голенища нож и разрезал верёвки, которыми полчаса назад старательно спутал Айсака. Помог парню подняться на ноги.

— Достань меч, Немой! — подсказал он.

Я убрал нож и достал меч.

Айсак опустился на колени.

— Протяни меч остриём ко мне!

Да, пожалуйста!

Айсак распахнул свой пёстрый плащ и голой грудью коснулся острия. По впалому коричневому животу потекла струйка тёмной крови.

Бля!

Я чуть не отдёрнул меч, но побоялся неосторожным движением зарезать парня!

— Клянусь, что до конца своей жизни буду верен князю нечисти Немому, — серьёзным голосом сказал Айсак. — Никогда его не предам, буду сражаться за него и умру по его приказу! Пусть духи моих предков будут свидетелями клятвы!

Охереть!

У меня даже дыхание перехватило!

Вдруг налетел порыв холодного ветра. Он плеснул мне в лицо, всколыхнул траву вокруг и унёсся прочь.

— Духи услышали мою клятву! — сказал Айсак. — Так всегда бывает.

Я осторожно убрал меч.

— Вот и отлично! А теперь поднимайся. Хватит на коленях стоять!

Айсак поднялся на ноги. Сорвал большой лист, похожий на лопух, облизал его и приложил к ране на груди.

— Это степной подорожник. Залечивает раны.

Пока Айсак собирал мешки, я проверил, как себя чувствует Барджиль. Шаман уже оклемался от удара и встретил меня, бешено вращая глазами. Я убедился, что он может дышать. Хотел вытащить кляп, но передумал. Один чёрт он кроме херни и проклятий ничего полезного не скажет.

При помощи Айсака я закинул Барджиля на лошадь поперёк седла. Согласен, ехать так не слишком удобно. Но всё равно удобнее, чем бежать за лошадью с петлёй на шее, а третьего варианта я предложить шаману не мог.

Я посадил Мыша на плечо, взял лошадь за повод, и мы потихоньку двинулись в сторону ханского стойбища.