Изменить размер шрифта - +
..

"А я ведь читал твои донесения, которые ты против меня сочинял, Павлов, сказал ему тогда Клим. - Ты ведь сигнализировал на меня, псевдонимом подписывался, хотел под монастырь подвести, нехорошо..."

...Перед тем как пришло время разъезжаться, после того как все произнесли тосты за Верховного, Берия попросил слова; Сталин несколько удивился - это не в обычаях стола просить второй тост, тем неменее посчитал неудобным отказывать, военные могут этого не понять, у них свое представление о тех, кто на вершине пирамиды, нет смысла это представление менять. Сейчас время устойчивости, все - локоть к локтю, война требует единства...

- Товарищ Сталин, я предлагаю выразить благодарность вашим поварам, охране, всем, кто готовил сегодняшний стол, - Берия обернулся к тем, кто стоял у мангалов, - наши грузинские янычары верны вам, как никто!

Сначала Сталин поднял свой бокал, но потом заметил, как Жуков и Конев, обернувшись, следом за Берия внимательно рассматривали поваров и охрану рослые грузины, в основном голубоглазые, видимо мегрелы, лица счастливые, вот-вот заплачут от гордости: сентиментальность - гарантия фанатичной преданности.

Сталин поставил бокал на место, лицо собралось старческими морщинами и, не глядя на Берия, а словно обращаясь ко всему столу, сухо посмеялся:

- Значит, грузины Сталина любят и верны ему... Хм... А что русские? Любопытно, как они относятся к Сталину?

Через три дня, перед тем как маршалы разъезжались по своим фронтам, Сталин неожиданно устроил прощальный обед: ни одного грузинского повара не было; стол обслуживали рослые охранники - все как один русские.

Сталин постоянно наблюдал за Жуковым и Коневым, за их реакцией; однако ни один из маршалов попросту не обратил на это внимания.

"...А Троицкий бы понял, - подумал Сталин. - Все-таки разница между профессионалами, техниками войны, и политиком весьма значительна".

...Грузин, однако возвращать в Москву не стал: то что сделано, - сделано, нельзя менять решения, интеллигентщина, слава богу, ушла в прошлое и, полагаю, ни когда не вернется.

9

Звонок в секретариат Молотова раздался рано, в девять тридцать:

- Американский посол Аверелл Гарриман просит соединить его с министром иностранных дел.

- Министр проводит совещание.

- Когда вы сможете соединить посла с министром?

- Я затрудняюсь дать точный ответ. Пожалуйста, позвоните в двенадцать.

...Помощник Молотова был предупрежден заранее, что с утра будет звонить Гарриман, ибо уже в восемь подписчики получили "Литературную газету" со статьей лауреата Сталинской премии Бориса Горбатова - "Человек в коротких штанишках". Заголовку было предпослано слово, разверстанное на три колонки: "предатели". Речь в статье шла о президенте Соединенных Штатов Америки Гарри Трумэне, главе дружественного - согласно действовавшему тогда Договору государства.

Молотову было дано указание уклониться от встречи с Гарриманом под любым удобным предлогом; указание пришло от Сталина прошлой ночью.

...Помощник посла звонил в приемную министра иностранных дел до трех часов; в три тридцать Гарриман сам набрал номер секретариата Сталина; по-русски произнес чеканную, нескрываемо резкую, заранее подготовленную фразу:

- Прежде чем я дам рекомендации правительству Соединенных Штатов по поводу известной вам публикации, мне казалось бы необходимым встретиться с маршалом.

("Генералиссимусом" Сталина никогда не называл, только "маршалом", отговариваясь тем, что привык к его званию во время войны - с одной стороны, и - с другой - ему бы не хотелось аллюзий: тиран Испании Франко тоже генералиссимус, как и Чан Кайши, главный противник Мао, верного ученика русского лидера.)

- А почему бы вам не встретиться с Молотовым или Вышинским? - спросили Гарримана, заранее зная, что он откажется от этого предложения, протокол не позволяет, - слишком долго унижали отговорками.

Быстрый переход