Завидев меня, он с поразительным проворством выкатился из-за стола, подлетел ко мне и, пожимая мои руки своими мягкими ладошками, восторженно забасил:

— Ваше Величество! Какая честь! Я уж и не чаял заманить вас в наши пенаты! Обижаете нас, обходите вниманием! Да оно и понятно, что уж скрывать, мало кто к нам по своей воле визиты делает… Репутация, знаете ли…

Он огорченно вздохнул, но тут же снова засиял рождественской улыбкой:

— Не желаете ли чаю или кофию? У нас своя кухонька имеется, повариха знатная, смею уверить! Какая выпечка, пальчики оближешь! А пироги с мясом! Ручаюсь, вы таких не пробовали…

Я замялся, не зная, как поприличнее отказать, чтобы не обидеть князя. В стенах Тайной канцелярии мой аппетит испуганно съежился в дальнем уголке организма, решительно отказываясь казать нос наружу. Да еще мясо… Бр-р-р!.. Заметив мои плохо скрываемые мучения, князь Скуратов понимающе кивнул и буквально потащил с недюжинной силой к выходу:

— Ну что ж, тогда, думаю, приступим сразу к делу. Что могу вам сказать… Хлипок оказался наш иностранный гость, одна ночь в камере, расположенной рядом с пыточной — и из него можно веревки вить… И моего участия не потребовалось, перо писаря аж задымилось! Ежели желаете, можете сами попозже ознакомиться с протоколами, но основное я вам поведаю сам.

Я невольно заинтересовался. Ведь мне казалось, что все предельно просто — ну расскажет лордик о своей горячей привязанности к императрице, покается, что ради её благосклонной улыбки решился на смертоубийство. Так предполагаемая жертва-то — никому не известная дикарка, которую многие и за полноценного человека не посчитали бы… Тут гораздо большим проступком было само проникновение в императорские покои. При желании, можно было легко и с полным правом обвинить англичанина в шпионаже, а расплата за это грозила одна — казнь. Конечно, я не планировал доводить до такого, решил, что, основательно запугав слабохарактерного кавалера Марго, по-тихому вышлем его из страны, с пожизненным запретом пересекать границы Российской империи. Одним выстрелом хотелось мне убить двух зайцев — убрать с глаз долой несимпатичного мне лично человека и приструнить немного амбициозную женушку. Но брать на себя ещё один грех, отбирать ещё одну жизнь подданного королевы Великобритании? Это мне казалось перебором. Но если малодушный лорд с перепугу выдал информацию, которой заинтересовался сам глава Тайной канцелярии… А не послать ли нам гонца? — невесело усмехнулся я своим мыслям. И обратился к Игнату Михайловичу:

— Отправьте нарочного к графу Дарем. Срочно!

Взяв письменные принадлежности, услужливо поднесенные юным писарем, что следовал за нами на почтительном расстоянии, я набросал коротенькую записку графу, в которой просил незамедлительно прибыть в Тайную канцелярию.

Тем временем князь Скуратов, отдав распоряжения одному из своих подчинённых, увлёк меня по лестнице вниз. Мы входили в самую таинственную и страшную часть ведомства, о которой так много ходило слухов среди тех, кто здесь никогда не бывал. Те же, кто был знаком с подвалами Тайной канцелярии лично и сумел чудом унести свои ноги, хранили нерушимое молчание.

Устав считать ступени, я просто шагал, вслушиваясь в шорохи и стуки, что навевали тоску и апатию. Подобную гнетущую атмосферу можно было бы встретить в каком-нибудь средневековом замке с привидениями и призраками.