Лучан решил, что видел достаточно. Если у брата в клубе и можно найти какие-то нити, просто так они ему не дадутся.

Он извинился и сказал, что ему пора.

Димитрие вывел его черным ходом, чтобы не проталкиваться через толпу посетителей в разной степени кайфа.

— Где ты остановился в Нью-Йорке? — спросил он с показной небрежностью, выдыхая сигарный дым в звездное небо.

— Эмил нашел мне жилье. — Больше Лучан ничего не добавил. Он доверял брату, но лишь до определенных границ.

— Эмил. Он все еще женат на этой своей идиотке?

— Ну да.

— Брачные узы… Нас с тобой объединяет то, что мы оба решили больше себя не связывать.

— Да, мне это не представлялось благоразумным, — подтвердил Лучан, вызвав взрыв смеха у Димитрие.

— Благоразумным! Ты ничуть не изменился за все это время, правда?

— Думаю, мы оба не изменились, — внимательно посмотрев на него, ответил Лучан.

— Не нравится мне это. — Димитрие резко оборвал смех. — Надеюсь, что твой приезд не повредит нам, Лучан. Без тебя по эту сторону Атлантики все было прекрасно, и палатинцы нас не трогали.

Его карие, как у брата, глаза зажглись красным в тон сигаре.

Мусор, щебень и битое стекло, устилавшие проулок за дверью черного хода, поднялись в воздух, образовали смерч и устремились прямиком на Лучана.

Тот вскинул руку, защищая лицо, а Димитрие в тот же миг отбросило на мусорный бак. Если бы не штабель сплющенных картонных коробок из-под спиртного, его шарахнуло бы о стальную стенку контейнера с силой вылетевшего из пистолета гвоздя.

Смерч, вызванный им, тут же улегся обратно на мостовую.

Лучан аккуратно затоптал выпавшую сигару, поднял ее, бросил в бак. Мусор он подбирал всегда, даже будучи в бешенстве.

— Не знаю, что за игру ты затеял, Димитрие, — начал он, облокотясь на контейнер. После того, что разразилось здесь пару секунд назад, его голос казался неестественно спокойным. — Банкиры-инвесторы, юные наркоманки… но я давно пообещал не вмешиваться в дела Дракул с условием, что люди не будут умирать от потери крови. Ты не палатинцев бойся — меня.

Оглушенный Димитрие, сам похожий на выброшенную вещь, поморщился и потер шею.

— А то я не боюсь. Полегче нельзя было кинуть?

— Что тебе известно о мертвых девушках?

— Я же сказал: ничего.

Столешница из нержавеющей стали, лежавшая рядом с баком, повисла над головой Димитрие.

— Ладно, погоди! — крикнул тот, закрываясь рукой. — Слухи, конечно, ходят…

Столешница с грохотом рухнула на прежнее место, распугав крыс. Димитрие скорчил гримасу.

— Не думай только, что я знаю, кто это делает. Знал бы, сразу пресек. С чего ты вообще взял, что это кто-то из наших? Это какой-то больной извращенец.

— Пьющий человеческую кровь, — вставил Лучан.

— А что такого? Вампиры сейчас в большой моде. Нам многие подражают.

Лучану очень хотелось бы верить, что брат и впрямь невиновен, но однажды он уже поверил Димитрие — и едва не погиб.

Больше он подобной ошибки не совершит, особенно когда речь идет о человеческих жизнях.

— Если я обнаружу, что ты знал и не сказал мне… ил и не потрудился остановить убийцу… или сам за этим стоял… я уничтожу и тебя, и все, что тебе дорого. Понял меня?

— Мне сдается, мы опять не с того начали, брат, — сказал Димитрие, пытаясь подняться. — Прости за это маленькое недоразумение. Может, мы…

Лучан нажал ему на плечо, не дав встать, и сказал на ухо:

— Нет.