– У аппарата! Слушаю вас!

– Максим? – услышал я в ответ неуверенный женский голос. – А… Извините… Мне надо поговорить с Максимом.

– А кто его спрашивает? – все больше наглея, поинтересовался я.

– Его жена.

Я прикусил язык и с трудом поборол желание немедленно положить трубку, словно на связи со мной оказался министр культуры.

– Вы знаете, а его нет.

– До сих пор нет? – ахнула женщина. – Что же это такое? Куда он подевался?

В ее голосе проступали слезы. Я от неожиданности закашлялся.

– А вы уверены, что он должен быть на работе? – спросил я.

– А где же еще? – всхлипнула женщина. – Он ушел из дома очень рано, сказал, совещание у директора. И сколько бы я ни звонила, мне говорят, что он еще не приходил… Я уже не знаю, что думать…

– А на мобильный вы ему звонили?

– Не доступен…

Мне очень хотелось успокоить женщину.

– Может, он срочно выехал встречать артистов?

– Какие артисты! У него все встречи на неделю вперед расписаны! Сегодня нет никаких артистов!

Я не знал, что еще сказать. Женщина плакала в трубку, ей ситуация представлялась в темных и, может быть, даже в драматических тонах. Я же не видел ничего страшного в том, что гуляка Макс до обеда не появился на своем рабочем месте. Возможно, я не знал нюансов и случай действительно был из ряда вон выходящий.

– Я его товарищ, – с опозданием представился я. – Тоже его ищу. Вы оставьте мне свой домашний телефон, если у меня будут какие-нибудь сведения, я вам обязательно позвоню.

– Да, будьте так добры…

Я хотел добавить, чтобы она не звонила секретарше, потому как та располагает недостоверными сведениями, но женщина уже положила трубку.

Глава 10

Тупорылые поросята

Точку поставить не удалось. Пропал Макс, который должен был подтвердить все мои догадки. Это тем не менее не нагнало туч на чистое небо моей души. Я покинул территорию дома отдыха в некотором смятении, не зная, как поступить. Позвонить Ирине или же нагрянуть к ней без всякого приглашения и там уже рассказать обо всем, что стало мне известно?

Пока я стоял так, привлекая внимание прохожих своими малиновыми трусами, мне в голову стала настойчиво проситься какая-то занудная мыслишка. Точнее, это была даже не мыслишка, а смутный раздражитель, всплывающий откуда-то из глубин памяти. Вот эта «грязь» от картриджа, оставленная на поле записки с угрозой, почему-то занимала мое внимание… Мне казалось, что подобное пятно, похожее на лошадиную голову, я уже где-то видел. Но где?

Стоило мне обратить мыслительные процессы в сторону этой проблемы, как память тотчас ушла в непостижимые глубины и затаилась там, словно я потревожил морскую раковину, и она захлопнула свои створки и притворилась мертвой. Я ничего не мог вспомнить, а лошадиная голова уже не представлялась мне чем-то знакомым… Да хрен с ней, с головой! Я ведь думал об Ирине! Звонить или нагрянуть без приглашения?

Решить этот вопрос сразу не удалось, и я бодро зашагал по набережной. Цветы и шампанское! Вот обязательный атрибут всякого примирения. Шампанское я куплю рядом с ее домом, а вот цветы…

Я свернул к цветочному киоску, похожему на свежую могилу, щедро заваленную розами, хризантемами и пионами всех цветов и оттенков. Торговал этой живой красотой мрачного вида небритый детина, будто нарочно поставленный тут, чтобы своей непритягательной внешностью оттенять яркую прелесть товара.