Наконец отец встал напротив них и медленно проговорил, легко перекрывая шум прибоя:

— Лук-кас, где Рог?

— Я… мы вернули его обратно, в храм! — голос марина был тих, но отец догадывался, что именно говорит приёмный сын.

Отец стиснул кулаки так, что костяшки побелели.

— Как ты посмел… — начал он.

— Не надо, папа, — перебил отца Ривин. — Это я его убедил.

— С тобой я ещё разберусь! Лук-кас! От тебя требовалось совсем немного! Найти и принести артефакт. Раз в жизни я попросил тебя. Ничтожество!

Мужчина шагнул ближе и замахнулся.

— Не смей! — вклинился между ним и марином Ривин. — Ударь меня. Лук-каса — не смей.

Его губы дрожали, но голос был твёрд:

— Ты не раз в жизни его попросил. Ты всю жизнь требовал, чтобы он жил для тебя. Чтобы рано или поздно принёс то, что тебе нужно! Всю жизнь! Папа, ты ведь украл Лук-каса, так?!

— Так было нужно, — ответил мужчина, опустив занесённую для удара руку. — Ты должен стать нормальным. И если для блага моего сына надо украсть чужого, я готов.

— И убить деревню готов? Десятки чужих детей и родителей, папа!

— Если у тебя будут свои дети, ты поймёшь.

— Нет! — замотал головой Ривин. — Не такой ценой, папа!

Мужчина тяжело кивнул, ссутулился, разом постарев на десятилетие, и сказал:

— Что ж, придётся искать другой путь, раз ты так хочешь. Идём на лодку — водой мы быстрее доберёмся до города и поедем домой.

Отец развернулся и медленно, как старик, побрёл к лодке. Ривин недоумевал: и это всё? Он думал, отец разъярится куда сильнее… Что ж, наверное, это хорошо.

— Пошли, Лук-кас, — тихонько сказал он.

Отец не поворачиваясь возразил:

— Нет. Ты — мой сын, Ривин, пойдёшь со мной. А это морское ничтожество, неспособное никому помочь, пусть убирается к своим сородичам или проваливается в самый ад! Пшёл вон!

Лук-кас всхлипнул и осел на песок.

— Папа… — потрясённо прошептал Ривин.

— Идём, сынок!

Лук-кас сидел на песке, белый и неподвижный. И смотрел в никуда так, будто отец всё-таки ударил его в лицо. Или ткнул ножом.

Ривин остановился и громко сказал:

— Я никуда не пойду.

Отец развернулся к нему, еле сдерживая ярость, и прошипел:

— Хватит! Поигрались — и достаточно! Живо в лодку и домой!

Ривин медленно покачал несоразмерно большой головой.

— Нет, папа. Я остаюсь с братом.

Мужчина коротко и зло рассмеялся:

— Останетесь вдвоём? И что с вами будет? Сколько вы протянете без еды и крова?

— Я урод, но не дурак, отец. Сильному магу везде найдётся место. Спасибо, что обучил меня магии, но жить так, как ты хочешь, я не могу и не буду.

Лук-кас поднялся с песка и встал рядом.

— Мы справимся без тебя, — продолжил Ривин. — Мне пора жить своим умом. И тебе тоже, отец.

— Но вы…

— Что мы? Я страшный — и будет только хуже, знаю. А Лук-кас — марин. Но жители здешних деревень дружат с маринами. Может, они и меня сочтут не слишком уродливым? А если и сочтут, то магу платят не за красоту.

— А я? — дрогнувшим голосом сказал мужчина. — Как же я, сынок?

— Я тебя не прогоняю. Хочешь, оставайся тут, с нами.