Было удивительно интересно наблюдать за танцем девушек. Все их движения были точны и пластичны, а поскольку девушки танцевали на стеклянном полу создавалось впечатление, что они парят в воздухе.

Ритм танца все более убыстрялся, становился все заразительней. Но лица девушек оставались совершенно спокойны, будто были вылеплены из воска. Вдруг Катрин заметила у одной из них какое-то пятно на шее. К своему удивлению, Катрин такое же темное пятно потом увидела на шее у другой. Она стала приглядываться и поразилась: у всех девушек были такие же отметины.

– Что это? – обратилась к мужу Катрин. – Что за знаки, как тавро? И у всех без исключения.

Граф естественно, не мог, сказать правду. Не мог же он рассказать Катрин, что выпил кровь у всех этих красавиц, прежде чем они стали его рабынями.

– Это кастовый знак, – объяснил граф. – По нему узнают друг друга жрицы искусства. Я вплотную никогда не занимался вопросом, почему эти знаки возникли и как они наносятся на тело, но они совершенно не мешают танцу, а девушки – мне кажется – даже дорожат ими. Тебе достаточно?

Катрин уже забыла о своем вопросе, настолько завораживающе действовал па нее танец. И вдруг она вскочила, чуть касаясь пола, понеслась к девушкам и включилась в их действо.

Граф неподвижно сидел па стуле, и завороженно наблюдал за происходящим.

Танцовщицы-рабыни выполняли самые сложные движения четко и необычайно ритмично, а Катрин то и дело ошибалась, зато в ее танце было столько энергии, столько настоящего чувства, что граф невольно залюбовался. В механическую слаженность девушек с неподвижными лицами Катрин внесла ту чувственность, которая свойственна только живым и любящим людям.

Забывшись, граф откровенно восхищался Катрин, музыкой ее тела, выразительной мимикой лица, гибкостью рук и силой стройных ножек.

Давно с ним такого не было. Многие столетия назад на одном из очередных пиршеств видел он танец девушек. Среди красавиц он выделил одну, которая – он это чувствовал – танцевала только для него. Это была Марица.

И теперь по прошествии времени такая же красивая девушка одной только пластикой пересказывала увлекательную поэму любви.

Как-то странно встрепенулось сердце, и граф почувствовал, как сладостное тепло разлилось в его груди. Он ту же очнулся. Только этого не хватало! Уж больно лукав Князь Тьмы. Он велел привезти Катрин в замок. И граф безошибочно знает, что когда властелин позовет его в зеркальную комнату, то непременно даст еще срок. Но зря старается властелин, зря не верит в Марко. Какое-то подобие волнения коснулось сердца графа лишь на короткий срок, он уже снова сидел холодный и равнодушный.

Конечно, лучше бы поскорее осуществить задуманное, поскольку время порождает привычку. И граф несколько опасался, что может привыкнуть к Катрин, и тогда труднее будет прокусить голубую жилку на ее изящной шее. Но он убеждал себя, что сумеет преодолеть привычку без труда. А того чувства, которое было у него к Марице, он не допустит в сердце, потому что оно погибельно для графа. Его властелин только и ждет, чтобы граф-вампир показал себя слабым, ведь тогда он сможет и самого графа сделать мертвым.

Не бывать тому!

Граф поднял руку и щелкнул пальцами. Девушки тут же цепочкой побежали к стене и скрылись в приоткрывшуюся щель.

Катрин машинально сделала еще несколько плавных движений и удивленно остановилась.

– Почему вы помешали танцу? – мягко спросила она.

– Я хочу, чтобы ты спокойно позавтракала.

Катрин вернулась к графу и села за стол.

– Вы недовольны мною? – спросила она, робко на него посмотрев.

– Напротив, – ответил граф, – просто я немного тороплюсь. Дел сегодня много, и я должен кое-что выяснить. Мы расстаемся до вечера, но ты не будешь скучать.

Катрин расстроилась, что граф покидает ее, но не показала виду.