— Прошлая ночь ни к чему вас не обязывает, — ровным голосом произнес он.

И его тоже ни к чему не обязывает, так она поняла это замечание. У нее заныло сердце и моментально испортилось настроение. Спасла только гордость.

— Я это прекрасно сознаю, — парировала она, задрав подбородок и придав голосу некоторую беспечность. — Мы два человека, которым случилось вместе пойти в постель.

— Не просто случилось, — возразил он. — Мы оба знали, что так будет. Я всего лишь хотел сказать, что…

— Не надо воспринимать происшедшее серьезно, — закончила она и заставила себя выдержать его взгляд. — Я не школьница, Терье.

Голубые глаза стали непроницаемы, будто их затянуло пеленой.

— Правильно, — согласился он, — вы не школьница. Чем бы вам хотелось заняться сегодня утром?

Задай он этот вопрос несколько минут назад, Кирстен бы точно знала, чем ей хотелось заняться. Но в данный момент она чувствовала себя такой несчастной, что ей было все равно. Ее собственная вина, что она позволила дать выход своим эмоциям, и теперь она будто погрузилась в пустоту. У Терье нет к ней никаких чувств, кроме чисто физического влечения. Он сам вполне ясно дал ей это понять.

— Все, что вы предложите, — равнодушно пробормотала она. — Вы ведь хорошо знаете город.

— Тогда, может быть, вы захотите побывать в Народном музее, да и собор заслуживает большего внимания, чем взгляд мимоходом, как вчера. Может быть, еще и рынок.

— Очень интересно, — согласилась она, стараясь вложить хоть чуточку энтузиазма в свой голос. — В любом случае вполне достаточно, чтобы занять нас до ленча.

Действительно, этого оказалось больше чем достаточно. И несмотря на то, что Кирстен потеряла интерес к достопримечательностям, прогулка была стоящей. Терье перехватил во время ленча пару гамбургеров и кофе из киоска «фастфуд». Кирстен, которая тоже проголодалась, выбрала рулет из цыпленка и выпила коку. Она все время старалась поддерживать легкую и бодрую беседу, Терье с готовностью отвечал ей в том же тоне. И это еще больше укрепляло ее в мысли, что он испытывает облегчение оттого, что она хотя бы внешне не придает большого эмоционального значения событию прошлой ночи. Она старалась убедить себя, что они просто два чужих человека, которые всего лишь вместе провели ночь. Это часто случается с людьми.

Самолет был готов к полету. Пока она забиралась на свое сиденье, Терье пошел оплатить счет. Когда они поднялись в воздух, прежде чем повернуть на юг, Терье сделал полный круг над Тронхеймом, чтобы она воспользовалась возможностью и посмотрела на город с высоты птичьего полета. И Кирстен первый раз увидела, как река Нид, резко изгибаясь, делает петлю и только потом вливается в воды фьорда, образуя треугольный полуостров, на котором и расположен город. Эрозия, с обеих сторон размывающая узкую полоску земли, связывающую город с материком, в конце концов вскоре завершит свою работу, и тогда, очевидно, город превратится в островное королевство.

Произойдет это или нет, но ясно одно: она в последний раз видит Тронхейм с высоты, мелькнула невеселая мысль. Очевидно, судя по ее теперешнему настроению, это первое и единственное в жизни путешествие в Норвегию. Осталось еще полных пять дней и шесть ночей, а потом она сядет на паром и поедет домой. Ей предстоит трудная задача — вести себя так, чтобы никто не заметил ее состояния. Но она поклялась себе, что так сыграет роль, как только сможет. Это все-таки лучше, чем позволить Терье догадаться, как быстро и безоглядно она влюбилась.

Обратный полет прошел без приключений, казалось, все неприятности остались позади, а открывавшиеся сверху виды были так же великолепны, как и раньше.