– Чует душенька, не к добру все это, – с трудом удерживаясь от слез, путалась она в словах. – Порешил мужик рубить лес около сожженного скита. Баял: тама наилучший сосняк… И вот – как провалились…

Она ожидала насмешливой ругани старого таежника: баба завсегда не головой думает – стыдным местом, никуда твои мужики не денутся, иди готовь самогон и закуску. Но старик воспринял бабьи оханья вполне серьезно. Поворошил седую бороду, поерзал вверх вниз лохматыми бровями,

– Баешь, на взлобок подался, што за Настасьиным распадком? Понесло Павлуху в сатанинские места… Ну, да, ничего, авось пронесет… Сичас скликну мужиков, съездим, поглядим… Баламутина твой Пашка и дуролом. Вишь, чего удумал – от скита бревна волочь, поближе не нашел места, тайги ему мало, недоумку косолапому…

Не прошло и получаса, как четверо мужиков на подседланных конях побежали к скиту…

– Бой в Крыму, Крым в дыму, – ошалело бормотал Артем, оглядывая взлобок. – Кто ж так расстарался?

– Вон тот нелюдь, – показал Опанас плетью на труп пуделевца. – Петруха подбил его, а сам не уберегся – подставился под нож… Мужики, ничего здеся не трогать! – прикрикнул он. – Витюня, скачи на лесоучасток, звони в Кокошино. А мы постережем – как бы друзьяки ентого ирода не прибежали его выручать…

Опанас, сопя и поругиваясь, уселся на обгрызанный пень, скрутил цигарку. Мужики устроились вокруг деда, тоже задымили, отводя взгляды от трупов и держа под рукой заряженные жаканами берданы.

– Чего примолкли? Иль мертвых видать не доводилось? Разжигай костерок, ставь чайник. Пока милиция доберется – чайку изопьем… А ты, Артюшка, добежи до верхотурья, оглядись. Как бы нехристи нас не побили…

Защумел, затрещал таежный костерок, пережевывая сухой хворост и отжившие свое ветки. Из заплечных мешков и котомок появились на свет Божий черняшки, мясо, сало…

К вечеру появилась милиция. До Сидоровки сыщики доехали на вездеходе, который охотники ехидно переименовали в «мелкоход», от поселка до распадка – на телеге.

Стелла оглядывала трупы с ужасом и сердечной болью. Она не сомневалась – к трагедии приложил руку её Петя… Петенька. Сначала взрыв в райотделе унес три жизни, здесь – тоже три.

Ее любовь к «экологу» запятнана кровью.

Может быть, Корневы и неизвестный парень – не последние жертвы бандитского беспредела, может быть, на мушке Пети сидят другие жизни. Расследовать же убийства, совершенные им, приходится фактической соучастнице преступлений, завербованной сотруднице Кокошинского уголовного розыска, старшему лейтенанту милиции.

Очередная в её жизни гримаса судьбы, вторая по счету. Первой было замужество…

Салова пыталась лечить душевную боль своими средствами, далекими от медицины. Может быть, взрыв в райотделе произошел без участия Пети? Мало ли разгуливает по тайге банд и одиночных убийц, почему все преступления она связывает с Васиным?

Нет, нет, такой, как Петя, нежный, заботливый, не может быть убийцей!

А если нежность и заботливость – умелая маскировка? Общаясь по долгу службы с ворами, убийцами, грабителями, Салова отлично знала, какими изощренными они бывают, каких только не выдумывают хитрых ходов…

Занимаясь привычным делом – измеряя расстояния, фиксируя положение убитых, опрашивая мужиков, которые с интересом следили за ходом расследования, Стелла внутренне металась в поисках выхода. Наталкиваясь на мысль о признании и покаянии, пугливо отшатывалась. Ибо признание вызовет камнепал последствий: суд, солидный срок, фактическое сиротство сына, окончание служебной карьеры мужа.

Ведь никто не пверит в то, что майор не был связан с предательством жены, ничего о нем не знал…

Поздно вечером группа сыщиков завершила осмотр места происшествия и опрос так называемых свидетелей… А кого опрашивать? Мужики знают столько же, сколько сыщики, деревья и кусты говорить ещё не научились, птицы что то щебечут, но пойди узнай, о чем именно.