"Хорошо еще, что это был Торкланд. Окажись на его месте кто-нибудь более тонкокостный, позвоночник ссыпался бы в штаны",- подумал Хэймлет.

    Датчанин неожиданно подпрыгнул высоко в воздух и взмахнул своим мечом-катаной, голова пикта безвольно повисла на обмякшей шее, а из ловко перерезанного горла брызнула темная пиктская кровь.

    В это время Сигурд со Свейном наседали на могучего скотта, и надо отдать должное горцу, он достойно оборонялся, нанеся викингам несколько ран, но и сам незнакомец уже истекал кровью.

    Хэймлет уловил короткую передышку в схватке, когда противники на мгновение разошлись, чтобы вдохнуть-выдохнуть и снова сойтись в смертельной схватке. Он вскочил между бьющимися сторонами с опущенным мечом.

    - Эй, незнакомец, понимаешь ли ты мою речь? - спросил он скотта.

    Тот тоже опустил меч и утвердительно кивнул.

    - Плоко, но понимать,- произнес он.

    - Я хочу сохранить тебе жизнь, ты храбро сражался, воин, я думаю, что нам нечего делить на этом свете,- сказал Хэймлет.

    - Я буду делать с тобой войну, мне нечем давать плату за мой выкуп, кое-как сложил датские слова скотт.

    - Тебе не надо платить выкупа за свою жизнь или свободу. Я не стану даже отбирать у тебя оружие, чтобы не затмить позором проявленное тобой мужество, горец.

    - Тогда ты мой друг.- Скотт красноречиво воткнул свой меч в землю и подал викингу открытую ладонь.

    Хэймлету жест не был знаком, но он понял, что это какой-то символ дружбы или заключения союза, и подал руку незнакомцу, отвечая на его рукопожатие.

    Свейн с Сигурдом скорчили недовольные мины. Получив множество мелких ран, они жаждали расквитаться с упрямым скоттом, но, на счастье, оба были гораздо отходчивее, чем их конунг.

    Торкланду же, видимо, требовалась серьезная помощь. То ли камень оказался тверже, чем все предыдущие, неоднократно сыпавшиеся на его череп, то ли его кости начали стареть, хотя последнюю версию Хэймлет сразу же отринул: после того как, спасаясь от старухи Хель, они с Олафом разделили молодильное яблоко из светлого Ирий-сада, старость вообще не касалась ни одного, ни другого, и смерть могла прийти только извне.

    - Эй, Кабни! Скажи пиктам, пусть тащат своего верескового эля, и побольше, конунгу плохо! - прокричал Хэймлет еврею, так и не успевшему исполнить приказание конунга и покинуть место сражения.

    Кабни передал все вождю пиктов, которого исправно продолжал придерживать за тунику. Чипи перевела, и пикт, вдоволь напуганный сегодняшними событиями, согласно закивал головой.

    - Эй, парни, Сигурд, давайте оттащим Олафа от этой стены, пока какой-нибудь уродец не вздумал еще что-нибудь сбросить на его многострадальную голову,- сказал Хэймлет товарищам.

    Он сам попытался подставить свои плечи под могучую руку Торкланда, но Свейн настоял, чтобы Хэймлет уступил место ему.

    - Мне будет удобнее, я повыше,- аргументировал он.

    Торкланд, оказавшись на месте Хэймлета, наверное бы возмутился, что кто-то говорит о своем превосходстве перед ним, но датчанин никогда не противился, если кто предлагал сделать за него тяжелую работу.

    Дан попытался вынуть у Олафа из безвольной руки его большой меч. Но кулак крепко сжимал клинок из небесной стали, и Хэймлет оставил тщетные попытки.

    Викинги несли своего конунга, взвалив его огромное тело себе на плечи, а меч, зажатый в руке, чертил извилистую линию, волочась по земле.

    Тем временем пикты справляли праздник победы. Причем, к великому удивлению людей, веселились в равной степени и побежденные и победители.