— Калеб помог.

— Еще немного и все будет готово. Теперь, если мне удастся заставить Марка убрать телефон и перестать делать паузы, мы сможем закончить до начала Опры.

Калеб и Ник обменялись радостными ухмылками.

— Бабба, а что ты будешь делать, когда они отменят шоу?

— Закрой свой рот, мальчик. В этом магазине это кощунство. Будешь говорить подобное, и я вышвырну тебя в окно, как бродяжку в старые времена на Западе.

Калеб сделал шаг назад.

— Учитывая то, что меня едва не поджарило заживо в твоем внедорожнике вчера ночью, я не хочу получить еще больше повреждений, если позволите.

Бабба указал на него:

— Помни это, — затем он развернулся и покинул их.

Калеб покачал головой.

— Это самый странный человек на свете.

— И не говори.

Когда Калеб подошел ближе, маятник начал нагреваться. Так сильно, что Ник зашипел от боли. Он достал его. Глаза Калеба приняли яркую желто-оранжевую демоническую форму.

— Где ты это взял?

В желудке Ника появился холодный камень, когда он начал размышлять, что означала подобная реакция.

— Мне сказали, что он защищает меня от зла. Почему он реагирует на тебя, Калеб? О чем ты мне не сказал?

Но как только он задал вопрос, в голове возникла картина.

В этом видении Калеб убивал его.

Глава 5

— Что ты делаешь, Амброуз?

Амброуз отодвинулся от зеркала из черного кристалла, в котором он рассматривал, как разворачивалось прошлое в совершенно новом направлении. Одним движением руки он положил его на раскрашенный узорами черный стол и накрыл шелковой тканью, а затем развернулся к последнему существу, с которым ему хотелось бы иметь дело.

Рожденный, чтобы контролировать богов, которые могут злоупотреблять своей силой, Савитар был одним из немногих существ выше Ника. Одетый в белые штаны свободного покроя и расстегнутую голубую хлопковую рубашку, Савитар пах солнечным днем на пляже. Что для него было нормальным, раз уж он жил на тайном острове, где большинство времени занимался серфингом. В его темных волосах были выцветшие на солнце пряди, и на лице была, по меньшей мере, трехдневная щетина. Из-за его древнего возраста — он родился на рассвете времен и его всесильности, люди обычно мочили штанишки при его появлении в комнате.

Амброуз не был большинством, и прошли века с тех пор, как Савитар хоть чуть-чуть его пугал. Отойдя от его стола, он пошел налить себе выпить.

Не вина или воды, а охлажденную кровь демона перитайла. Древний возраст, и куча полезных веществ, необходимых для продолжения жизни.

Да и не было такого глупца, чтобы назвать его нынешнее существование жизнью.

Амброуз взял напиток и попробовал. Он бывал гораздо лучше, когда демон умолял сохранить его жизнь, но, тем не менее, был свежим и пьянящим. Легкая улыбка тронула его губы, когда он вспомнил, как убивал демона. Он никогда не понимал, как создания, настолько грубые и беспощадные к другим, ожидали, что кто-то проявит к ним жалость, которую они не способны были проявить к своим жертвам. Что за лицемерие.

— А с каких это пор я должен отвечать на твои вопросы?

Выражение лица Савитара испугало бы и богов. Но Амброуз был орудием наказаний в их руках, и это не произвело на него никакого эффекта.

— Ты манипулируешь силами, которые не понимаешь.

Амброуз осмотрел Савитара, с его босых ног до растрепанных ветром волос.

— Чертовски забавно слышать это от тебя.

— Да, и когда я так поступил, то почти уничтожил мир.

Ирония состояла в том, что Амброуз на самом деле пытался его спасти. Он уже знал, каков будет конец мира. Число, момент. Крики людей, когда они поймут, что все кончено и что все, что когда-либо казалось им ценным, теперь бесполезно…

Не мольбы, не попытки заключить сделку не могли им помочь.