- Интересно...

- Да как сказать. Мне вот совсем не интересно!

- Извини, я не хотела...

- Да ладно! Шизик и есть шизик. А что я на вокзале натворил?

- Ничего особенного. Когда тебя в вагон грузили, ты дрых как сурок. Даже посапывал. А вот медпункт, говорят едва не разгромил. Хорошо, что в смирительной рубашке был. Хотя Ирина Витальевна, врач, сказала, что ты едва не порвал рубашку. А с виду про тебя и не скажешь, тощий, а сильный.

- Это не я же был. Это... моя Тень, вторая личность. Был такой психиатр, Карл Густав Юнг, так он утверждал, что у сознания человека есть как бы Тень, двойник человека, но полностью ему противоположный...

- Я знаю, мы проходили это. А ты что, психолог?

- Нет, на историческом учусь.

- Откуда такие познания в психиатрии?

- А мне галлюцинация моя как-то рассказала.

- Шутишь опять! - засмеялась Настя.

- На этот раз нет. Ой, блин! - Вдруг хлопнул себя по лбу Лешка.

- Что-нибудь случилось? - встревожено спросила его Настя.

- Да иконка у меня была, потерялась что ли? Ты не видела? - как заплутавший ребенок жалобно посмотрел он на девушку.

- Нет. - Пожала она плечами. - А что за иконка?

- Николай Чудотворец вроде бы. Мне ее водитель той "Скорой" подарил, на которой меня до вокзала везли. - Лешка вцепился себе в волосы и крепко зажмурился. Отчаяние его было столь велико, что девушка осторожно, но ласково погладила его по плечу.

- Не переживай, купишь себе еще! Наверное, санитары выронили, когда грузили тебя.

- Знаешь, Настя... - помолчал Лешка, но продолжил. - Я ведь не псих. Я одержимый бесом.

- Да ну тебя! - махнула она рукой и опять серебристо, словно лесной колокольчик, засмеялась. - Чаю еще налить?

- Давай. Жажда пока так и не проходит. - Лешка понимал, что она ему не поверит, а потому не особо и расстроился. Вот иконку... Иконку было очень жаль!

- Хорошо, ты пей пока, а мне выйти надо, сейчас станция будет. Вряд ли кто-то сядет, но так положено.

- Какая станция?

- Шахунья. До Кирова пять часов осталось. Стоянка семь минут, но тебя она не касается.

- А сменщица-то у тебя где? - спросил Лешка, когда Настя принесла ему стакан с кипятком, а также пакетики сахара и чая.

- Спит. Вчера ее смена была. Ты завари себе сам, хорошо? А я побежала! Да вот еще что, я тебя закрою все таки, извини.

- Да ладно. - Ответил Лешка, помешивая сахар в горячущем стакане. - Я бы вообще на твоем месте не открывал бы меня до самого Кирова.

- Угу, чтоб ты все обгадил тут за двое суток без утки? Пей давай! - воскликнула девушка.

- Настена, а ты очень красивая. - Неожиданно сказал Лешка, грустно глядя на милую девчонку. - В другом месте и в другое время я бы за тобой приударил.

Она сначала опешила, а потом звонко рассмеялась:

- В другом месте и в другое время я бы на тебя и не посмотрела бы! Умойся сначала! - А потом она захлопнула дверь, скрипнула ключом и умчалась в рабочий тамбур.

"Ну-ну!" - одернул себя Лешка. - "Ты еще влюбись! Этого тебе еще не хватало!"

"А хорошую идею ты мне подсказал!" - возник внезапно ехидный голос в голове.

Лешка зажмурился от отчаяния. Началось! И только бы Настю он не тронул!

- Какую еще идею? - сказал он в пустоту. - Насчет влюбиться?

"Насчет чая!" - ехидно произнес Володя-Белиал, а это бы несомненно он. Кто ж еще?

Правая рука, все еще размешивающая сахар, вдруг уронила ложку на стол. По ее мышцам пробежали знакомые судороги и Лешка перестал ее чувствовать. Она сама по себе поднялась, обхватила стакан и медленно понесла его к лицу. Боли от горячего стекла студент не чувствовал, только заныли опять плечевые мышцы.