Тёма не согласился. Собственная версия ему нравилась больше.

— Голова ни при чём. Полина раньше адекватная была. Значит, точно гипноз.

— Ты говоришь, как Серафима Фёдоровна! — припечатала Таня язвительно. — Скажи ещё, что и других пропавших гипнотизировали. Что все их рассказы о путешествиях — чушь.

Тёма примолк и почесал затылок. Недавно он сам высмеивал старушку и утверждал, что не верит в колдовство.

У Мики имелась собственная версия. У колдуньи в мужском костюме или самого короля Эдуарда Четвёртого что-то снова пошло наперекосяк. Они не сумели внушить Полине нужную информацию. Жертва запомнила, что рассказывать надо о путешествии, но делала это невпопад.

К концу смены у брата с сестрой появились новые предположения. Охранники просмотрели записи с «окон» и с удивлением обнаружили, что Полина вышла из служебного коридора. Для Мики это открытием не стало. Понятное дело, девушка вернулась в Обыкновению через картину Руди Флоренса. Но остальные оказались перед новой загадкой.

— Камеры у них глючат, — заключила Таня. Рыжая подруга всему старалась найти обычное объяснение.

— Похититель — директор, — объявил Тёма. — Он странный, нелюдимый.

— Может, охранники? Им проще такое провернуть, — усмехнулась Таня, нарочно подначивая брата.

— А, может, колдовство? — не удержалась Мика, уставшая от череды версий. — Вдруг в кабинете директора есть вход в другой мир? Колдуны похищают людей и возвращают с подчищенной памятью?

Всё сказанное было чистой правдой, но девочка говорила ядовито, и брат с сестрой решили, что она дразнится. Хмуро переглянулись и, наконец, примолкли.

В последние полчаса рабочего дня друзья разбрелись по торговому центру. Мика осталась на первом этаже, снова и снова бросая взгляды на часы над входом. Но стрелки упрямились, и девочка демонстративно отвернулась от циферблата. Может, так время побежит быстрее? Мика обвела взглядом коридор и задохнулась от возмущения. У движущейся лестницы стоял Семён Павлов в компании дружков Юры Никольского и Славы Сидорова.

В другой момент, Мика бы посочувствовала Семёну. Щёки мальчишки горели от стыда, а дружки вовсю веселились — Слава стащил с головы приятеля клоунский колпак. Но от одного взгляда на Юру запылало собственное лицо. Вчера нахал издевался над Микиным отцом, и никто его не наказал. Даже бабушка Анфиса не восприняла внучкины слова всерьез. Повздыхала только: дети, есть дети.

Вот бы наколдовать Юре склизкую кожу, как Вика леди Малене! Или превратить в крохотную рыбёшку и выпустить в море. На радость подводным хищникам!

— Не нравится мне их заговорщицкий вид. Наверняка, пакость планируют.

Мика не заметила, как к ней присоединилась Таня. Подруга смотрела на троих мальчишек, морща высокий лоб.

— Юра злится из-за пощечины, — протянула Мика. — По одному нам лучше не ходить.

— Точно, — кивнула рыжая подруга сосредоточенно. — Ты в больницу поедешь?

— Да. Проводите меня на причал? То есть, на… э-э-э…

— На остановку? — подсказала Таня удивленно.

— Да, на остановку, я слово забыла, — сориентировалась Мика. — У меня папа заболел. Я нервничаю.

Таня ничего не сказала, но, кажется, приняла спешное объяснение на веру.

* * *

Вопреки опасениям, по дороге ничего плохого не случилось. Таня с Тёмой посадили подругу на трамвай. Их помощь пришлась кстати. Мика забыла, какой номер ей требуется — четвёртый или пятый. Лавровы же точно знали, что в больницу едет третий. Зато с деньгами девочка не опростоволосилась, ловко отсчитала нужное количество медяков.